Узункол — дитя десяти глетчеров

автор материала Тихомиров В.Р.
 

Перейти к содержанию книги

Великолепные картины, Престолы вечные снегов, Очам казались их вершит. Недвижной цепью облаков.

М. Ю. Лермонтов

Северный склон всего Западного Кавказа (то есть всей той части Кавказа, что лежит к западу от Эльбруса) и горное Закубанье— это синонимы: Кубань принимает в себя воды, что бегут со всех ледников северного склона Западного Кавказа—от Эльбруса до Фишта. Облик каждого из притоков Кубани сугубо индивидуален, среди них нет двух, которые повторили бы друг друга, даже если б они были соседними. Видимо, причина этого кроется в резко выраженной особенности каждой из вершин высокогорья: их профили столь же характерны, как людские, а ведь именно вершины определяют собой лицо цирков, в которых зарождаются кубанские притоки, и боковых хребтов, служащих бортами их ущелий. Кроме того, долине каждого притока свойствен свой микроклимат и, как следствие, свой тип растительного покрова.

Общим для горных притоков Кубани является голубой цвет их вод, оттенки которого, впрочем, варьируются в широких пределах. Эта «голубая кровь» выгодно отличает кубанскую семью горных рек от притоков Терека, которые все, начиная с Баксана (несмотря на то, что он, как и Кубань, зарождается на Эльбрусе, но только с другой его стороны) непрозрачны, мутны и имеют желтоватый оттенок.

Узункол является четвертым по счету крупным левым притоком Кубани, считая от ее верховьев. Ему предшествуют Уллу-Озень, Восточный Кичкинекол и Чирюкол. Если же считать началом Кубани не слияние Уллу-Кама и Уллу-Озени, а удерживать название Уллу-Кам до впадения в него Учкулана, то в этом случае Узункол приходится признавать одним из истоков Кубани.

Название Узункол нетрудно перевести на русский язык с малой степенью произвола. Узун по-карачаевски— длинный; слово «кол» имеет два значения: ущелье и рука. Быть может, это не просто омонимы; думается, что здесь есть метафорическая связь: ущелье — это «рука», которой можно «достать» до пастбища, расположенного у границы снегов. Однако перевод этого названия не должен вводить в заблуждение: «Длинная рука» протянулась всего лишь на десяток километров, а если считать вместе с одним из его истоков (Узункол образуется от слияния двух рек — Кичкинекола и Морды), то едва наберется двадцать пять. При этом на всем Узунколе нет ни одного населенного пункта. Возникает вопрос: почему же эта речка-невеличка давно приобрела широкую известность?

Дело в том, что бассейн Узункола — его ущелье и в особенности два цирка, в которых зарождаются его истоки — Кичкинекол и Морды, представляют собой великолепный альпинистский и горнотуристский район, по своим достоинствам вполне сопоставимый с такими прославленными центрами горных видов спорта на Кавказе, как Домбай, Цей и Приэльбрусье. При этом от перечисленных районов Узункол отличается значительно меньшей освоенностью, он расположен вдали от больших дорог и населенных пунктов, и это придает ему дополнительное очарование.

Ныне во всей долине-Узункола, как и в долинах образующих его рек—Кичкинекол и Морды, есть только сезонные пристанища людей — альпинистский лагерь, пастушьи коши... А в глубокой древности это ущелье, изобилующее превосходными пастбищами и роскошными лесами, было густо заселено. В междуречье упомянутых рек археологи обнаружили могильник, фрагменты жилищ скотоводов-алан, относящиеся к IV—VIII векам. Поселение это — один из наиболее ранних аланских памятников, обнаруженных в горном Закубанье. Фортификационные постройки, датируемые VI веком, ученые рассматривают как свидетельство разложения родовой общины: их строители явно опасались не внешнего врага, от которого их надежно защищали неприступные стены хребтов, а собственных соплеменников.

Красиво ущелье Узункола, где сумрак хвойного бора сменяется яркостью райских полян, где сосны толпятся на нависающих над рекой утесах... Но еще красивей ущелья двух истоков этой реки.

Особенно сильное впечатление производит Кичкинекольский цирк, над одним из четырех ледников которого высятся пять великолепных вершин альпийского типа. Это — скалистая башня вершины Далар (3979 м), покоренная впервые лишь 29 июня 1937 года группой армейцев-альпинистов под руководством Цибиногина, величественный снежно-скальный Замок (3930 м) и угрюмая Трапеция (3748 м), названия которых соответствуют их очертаниям, черный горб вершины под знаменательным названием Фильтр (3700 м). Маршруты на нее способны «отфильтровать» достойнейших по храбрости и альпинистской выучке. В центре этого ансамбля возвышаются Двойняшки (3900 м) — вершина, справедливо считающаяся исследователями одной из интереснейших на всем Западном Кавказе. Она состоит из двух скалистых пиков, разделенных глубоким провалом с почти отвесными стенами, в середине которого высится иглообразный «жандарм» (жандарм — по альпинистской терминологии — скальный выступ на гребне хребта).

Вершина Фильтр имеет склон, обращенный к другому леднику Кичкинекольской группы (второму по величине из их четверки). Над этим ледником поднимаются вершины Тылычат (3792 м) и Кичкинекол-Баши (3563 м).

Все перечисленные выше вершины (кроме Трапеции, украшающей северный отрог Далара) стоят в Главном Кавказском хребте. Расположенные между ними довольно сложные перевалы ведут в Западную Сване-тию — в долину реки Далар, приток Ненскрыры.

С востока Кичкинекольский цирк ограничивает высокий хребет Доломиты, на всем своем протяжении нигде, включая перевалы, не опускающийся ниже отметки 3000 м вплоть до ограничивающей его с севера и обращенной своим ледоносным склоном к Уллу-Каму вершины высотой 3332 м. Хребет Доломиты отделяет ущелье Кичкинекол от ущелья другого кубанского притока — Чириккол, в которое через него ведут простые перевалы — Южные Доломиты (3350 м, 1А) и Малый Кичкинекол (3180 м, 1А). Кольцевой маршрут через них — лучший способ для первого ознакомления с районом Узункола начинающих заниматься горным туризмом. Он занимает полтора-два дня.

...Тропа, идущая вверх по Кичкинеколу, выходит из леса, и сразу открывается вид на перечисленные выше вершины. Впереди, в километре пути, виднеется кош, стоящий у устья правого притока реки. Вдоль этого притока и ведет путь к перевалу Южные Доломиты по травянистому склону, внушительная крутизна которого не позволяет видеть ни перевал, ни вершины хребта. Через час пути тропа выводит на альпинистскую стоянку, которую легко узнать по следам палаток и сложенным из камней каминов на пологой луговой террасе. Еще час крутого подъема, и вот приятная неожиданность — большое озеро!

Со всех сторон его окружают загромождения крупных камней, но в одном его углу имеется плоский полуостров— единственное место, где можно поставить палатки. Здесь их поместится пять-шесть, и если ты нагнал или встретил группу, то непременно в столь «робиизоновой» ситуации приходится знакомиться. «Моржи» с шумом бросаются в воду, разбивая в ней отражение красноватых скальных стен Доломитов, а те, кто не подготовлен к купанию в ледяной воде, уходят на прогулку на южную кромку скал, ограничивающих озеро, откуда перед ними во впечатляющей близости грозные Далар и Трапеция.

Наутро подъем. Седловина перевала видна между отвесным гребнем Доломитов и невысокой скальной вершиной. Вскоре встречается еще одно небольшое озеро, затем — подъем по моренной осыпи и снежнику, занимающий менее часа.

При спуске пересекаем большое пологое снежное поле и далее по осыпям и разрушенным скалам на склоне пика «40 лет Татарской АССР» спускаемся на большую плоскую террасу, вытянувшуюся вдоль сверкающего внизу огромного ледника Чунгур-Джар. Не теряя высоты, идем по краю этой террасы вдоль ледника в направлении к Главному хребту, преодолеваем встречающийся широкий кулуар и за перегибом противоположного склона попадаем на поднимающуюся с Чунгур-Джара тропу к перевалу Малый Кичкинекол, по которой сворачиваем вправо и вверх. Тропа, выбитая в осыпи, переходит на маленький ледничок, затем — вновь на осыпь, приводящую к узкому перевальному окну.

Спуск с перевала в Кичкинекольский цирк ведет сначала по леднику, потом по осыпям и моренам и в заключение по крутому, поросшему рододендроном гребню. Через три часа он приводит к концу у начала подъема на Южные Доломиты: кольцо замкнуто.

Не меньший интерес представляет собой второй из узункольских ледово-снежных цирков — цирк реки Морды. Морды по-карачаевски значит болото, и действительно, в средней части долины этой реки имеется большое по кавказским масштабам болото, покрытое в летнее время ярко-зеленым ковром растительности. В этом цирке сосредоточены пять ледников. Над крупнейшим из них —ледник Морды — высится, словно обрубленный рукой великана, Кирпич (3800 м), гора Морды (3400 м) и знаменитая Гвандра (3983 м). Выше ее на всем Западном Кавказе только Домбай-Ульген (4040 м).

По леднику Морды лежит путь к одноименному перевалу через Главный Кавказский хребет. Этот перевал примечателен тем, что с него возможны два варианта спуска, ведущие в разные горные районы — Сванетию и Абхазию. С юга к перевалу примыкает снежное плато под названием Купол Морды, которым начинается отходящий от Главного Хребта отрог — хребет Могуаширха, разделяющий эти районы. Спуск с него влево приводит в упоминавшуюся уже долину Далара, а вправо — в долину Сакен, в самый глубинный уголок Абхазии, получивший широкую известность благодаря повести Георгия Гулиа «Весна в Сакене».

Путь от Могуаширха к Сакену несложен технически, но обычно психологически неодолим для новичков в горах: здесь есть полукилометровый участок, на протяжении которого надо идти по прикрытой осыпью узкой скальной полке, вьющейся над пропастью. Поэтому на этот маршрут никогда не берут с собой людей, впервые попавших в горы.

На запад, в бассейн кубанского притока Учкулан, через северный отрог Главного хребта Куршо ведут перевалы Джалпакол, Ак и Ак-Тюбе. В отроге Куршо есть скалистая вершина того же названия. По своей высоте (3869 м) она является чемпионом среди всех вершин Западного Кавказа, расположенных вне Главного хребта.

В 2 км ниже слияния рек Кичкинекола и Морды, дающего начало Узунколу, на высоте 2100 м раскинулась живописнейшая Узункольская поляна — один из шедевров природы Кавказа. Расположенный на ней альплагерь «Узункол» резко отличается по стилю своей работы от большинства наших альплагерей, которые формируют отряды из альпинистов, приехавших по индивидуально полученным путевкам. Узункол принимает только сложившиеся спортивные группы, использующие этот лагерь как базу для восхождений, осуществляемых под руководством собственных, а не лагерных инструкторов.

Лагерь работает с 1959 года, и место, где он расположен, считалось вполне безопасным, несмотря на то что в его ближайших окрестностях ежегодно сходят лавины. Специалисты утверждали, что охватывающие Узун-кольскую поляну склоны не являются лавиноопасными, и горы на протяжении последних десятилетий коварно оправдывали это мнение. Но 1 февраля 1976 года, в конце суровой и многоснежной зимы, когда количество осадков во многих местах горного Закубанья превысило двухгодичную норму, со склонов пика Трезубец, расположенного на берегу Узункола, сошла — впервые в этом месте — гигантская лавина. Она вторглась в альплагерь, снесла здание дизельной установки, два склада, разрушила двухэтажный корпус конторы и гаража и повредила другие строения.

Ботаники установили, что деревьям, вырванным лавиной с корнем, более ста пятидесяти лет. На шестикилометровой дороге, ведущей от устья Узункола к альплагерю, лавины сошли в девяти местах, сплошь завалив всю дорогу снесенным лесом. К. счастью, это произошло до начала альпийского сезона, то есть когда спортсменов в лагере не было. Особенно примечателен тот факт, что в двух других местах этой дороги, где лавины сходят, за редким исключением, ежегодно, на этот раз они не сошли! Недаром профессор Г. К. Тушинский писал: «Лавина хитра, ее вычисляют, предупреждают всех, а она сойдет через несколько десятков, а то и сотен лет. Мы стремимся предупредить неожиданное». А вот мнение его американского коллеги Монгомери Отуотера, книга которого «Охотники за лавинами» дважды издавалась в Советском Союзе: «Если и есть что-то общее во всех встречах с лавиной, то это полная неожиданность».

Ежегодно на континентах планеты «белая смерть» уносит сотни человеческих жизней. Вот как описывает австриец Вальтер Фляйг «почти бесшумную» лавину в Бад-Гаштейне: «Воздушная волна была так сильна, что здания оказались полностью разрушенными и сорванными с фундаментов, а люди, как установил врач, погибали вследствие огромного давления воздуха, разорвавшего легкие, как шквал рвет паруса». И далее он повествует о том, что из тех, кто в этот вечер спокойно ужинал в ресторане отеля, массивные стены которого уцелели под натиском воздушной волны, удушенными «невидимыми когтями белого призрака» оказались лишь сидевшие за столиками лицом к склону».

Нередко в ущельях горного Закубанья можно видеть следы лавины на обоих склонах ущелья, один точно против другого. Что это, две встречные лавины? Нет! Лавина сошла с одного борта лавины, остановилась, а созданный ею воздушный поток устремляется вперед, осушает реку, валит мачтовый лес на другом ее берегу, далеко за пределами «лавинного тела», как называют специалисты обрушившуюся массу снега.

На протяжении всей альпийской части горного Закубанья, то есть от Эльбруса до Фишта, лавины представляют собой весьма частое и распространенное явление. В многоснежные зимы они бывают даже и в тех местах Закубанья, где нет вечных снегов. В том же 1976 году, 8 марта, можно было наблюдать лавину, сошедшую с северных склонов горы Папай, расположенной неподалеку от Краснодара.

Даже «крохотная» лавина так же опасна для человека, как тысячетонная: ведь удельный вес снега в зависимости от его спрессованности и пропитанности водой колеблется от 100 до 800 кг/м³! К этому следует добавить, что склоны уже с весьма скромной крутизной (начиная с 25°) являются лавиноопасными, а сезон лавин в альпийском Закубанье простирается после многоснежных зим до первой половины июля включительно. Именно поэтому в зимние и весенние дни в сводках погоды Краснодарского краевого радио нередко звучат одни и те же слова: «В горных районах возможен сход лавин».

...Кроме четырех ледников Кичкинекольского цирка и пяти ледников цирка Морды, в бассейне Узункола есть еще десятый ледник на склонах горы Чат-Баши (3776 м), расположенный на правом берегу этого притока Кубани. Все эти десять глетчеров питают короткую, но многоводную красавицу реку — Узункол.