Памятники XII—X вв. до н. э.: погребальный обряд и устройство могильных сооружений: посуда
 

автор Б.В. Техов

(Центральный Кавказ в XVI-X вв до н.э.)

Глиняная посуда

В состав тлийских комплексов XII—X вв. до н. э. входит 13 сосудов (рис. 60, 1—6; рис. 61, /—6; рис. 62, /). Черному лощению подвергнуты далеко не все из них. На одном сосуде (погребение 32) имеется орнамент из ломаных линий (рис. 60, 3), а на ручке сосуда из погребения 217 имеются короткие косые нарезы в виде елочки (рис. 61, 1). Под шейками глиняных сосудов из погребений 17, 22, 32, 55, 105 прочерчено от двух до восьми кольцеообразных линий (рис. 60, /, 2, 4—6; рис. 61, 1—3; рис. 62, 1).

Керамику рассматриваемых комплексов можно разделить на четыре типа: I. Банки или кружки с одной ручкой. П. Миски. III. Кубки. IV. Высокая безручная банка в форме дыни.

/ тип представляют 8 сосудов (погребения 17, 22, 32, 55, 105, 208, 217, 222). Они изготовлены в основном из хорошо отмученной глины, хорошо обожжены и частично покрыты черным лощением (рис. 60, 1—5; рис. 61, 1—3). Каждая из кружек представляет самостоятельную форму, только сосуды из погребений 105 и 217 являются одинаковыми: с плоскими днищами, шаровидно раздутыми туловами и невысокими венчиками, кончающимися отогнутыми наружу краями. Ручки сосудов плавно отходят от края венчиков и чуть приподняты. Темно-серые пятна на поверхности говорят о применении кострового обжига. Особенно хорошо это заметно на сосуде из погребения 217, на горле которого прочерчены четыре кольцеобразные линии и одна линия — на выпуклой части тулова. В глине сосуда замечается мелкий песок. Следы лощения на сосуде из погребения 217 не прослеживаются. Сосуд из погребения 105 изготовлен из более качественной глины (рис. 61,2).

Описанные сосуды изготовлены на гончарном круге. У сосуда из погребения 217 ручка в сечении квадратная, у сосуда из погребения 105 — круглая. Заметим, что оба сосуда были найдены в женских погребениях знахарок, о которых будет сказано особо.

Сосуд из погребения 32 вылеплен от руки и несет явные следы кострового обжига. В отличие от предшествующих сосуд из погребения 32 имеет плоскую ручку, верхняя часть которой приподнята над венчиком. Имеющиеся на сосуде удлиненные нарезы в виде ломаных линий наносились острым предметом (рис. 60, 3)

Рис. 59. Типы погребальных сооружений и позы погребенных: / — погребение 262; 2—погребение 266; 3 — погребение 256; 4 — погребение 249

По мотивам орнаментации этот сосуд близок к некоторым одноручным горшкам Кумбултского могильника, особенно к сосуду из погребения 16 [199, с. 52; рис. 15, 2; с. 55, рис. 18, 3]. Вместе с тем он не находит близких аналогий в восточногрузинской керамике, в то время как первые два сосуда с ней сходны [491, табл. XV, 3209; 24, табл. XVI, 2]. Имеются и определенные черты сходства сосуда из погребения 32 с глиняными сосудами Змейского поселения эпохи бронзы [197, табл. XXIV, 1].

Сосуды из погребений 17, 22, 55 и 222 отличаются от вышеописанных прежде всего тем, что у них ручки прилеплены к тулову ниже горла. Изготовлены они из хорошо отмученной глины и покрыты черным лощением. Сосуды из погребений 17, 55 и 222 (рис. 60, 2, 4, 5) имеют форму бокала с плоским дном и широким горлом, на котором прочерчено несколько кольцеобразно вогнутых линий. Сосуд из погребения 22 такой же формы, но имеет более объемистое тулово, на венчике— слабо заметные кольцеобразные линии, а на верхней части ручки — круглую шишечку (рис. 60, 1). На верхней части выступающей над туловом ручки сосуда из погребения 55 имеется валикообразный налеп, а на ручке сосуда из погребения 17 подобный налеп образует уши животного (рис. 60, 5). Похожей ручкой, вероятно, была снабжена кружка из погребения 222, сохранившаяся фрагментарно.

Сосуды этого типа были распространены в XII—XI вв. до н. э. на территории Внутренней Картли. Они хорошо представлены в материалах II слоя холма Нацаргора [83, табл. VIII, /; 78, табл. XXXIII, 5], Стырфазского могильника и, видимо, являются локальной особенностью керамики данного района. На ручках встречающихся здесь сосудов чаще всего изображены уши животного. Это особенно характерно для керамики, найденной при раскопках холма Нацаргора (коллекции Юго-Осетинского музея краеведения), во дворе Цхинвальского кирпичного завода № 2 [413, с. 78, рис. 33, 1 и 2, рис. 35, 4 и 5] и т. д. Сосуды с подобными ручками являются характерными для западно-грузинской керамики эпохи поздней бронзы. Фрагментов от таких сосудов много в Нацихвари и Наохваму [227, с. 124—125, табл. 35, 1—5, с. 187], имеются они в могильниках бронзовой эпохи Цалкинского района и в некоторых погребениях нижнего яруса Самтаврского могильника. В то же время они являются чуждыми для керамики Восточного Закавказья [227, с. 125] (редким исключением являются находки типа красного сосуда из погребения 69 в раскопках А. А. Ивановского в Азербайджане [132, с. 138]).

Восьмая кружка найдена в погребении 208 в комплексе довольно архаичного облика. Она сохранилась не полностью, но уцелевшая часть позволяет судить о ее форме. Кружка имела шаровидно раздутое тулово, прямой и чуть отогнутый наружу венчик. От ручки сохранилась верхняя часть с валикообразным налепом (рис. 61, 3). Формой ручки — плоской в сечении — рассматриваемый сосуд отличается от сосудов из погребений 17, 22, 55 и 222. Кроме того, венчик этого сосуда очень близок к венчикам бронзовых кружек с зооморфными ручками.

// тип глиняной посуды — миски — представлен двумя экземплярами, одинаковыми как по технике изготовления, так и по форме и фактуре. Обнаружены они в сопровождении одинаковых бронзовых кинжалов и дугообразных фибул. Миски изготовлены на гончарном круге из хорошо отмученной глины и покрыты черным лощением, но без вертикальных полосок. Миска из погребения 86 (рис. 61, 6) меньше и чуть глубже, чем миска из погребения 22 (рис. 61, 5). На ней хорошо прослеживаются круговые кольца (от гончарного круга)

Подобные глиняные миски были широко распространены в XIII— X вв. до н. э. Они встречены во многих древних памятниках Восточной Грузии, например в могильниках у Цхинвальского кирпичного завода № 2 [413, с. 83, рис. 34, /, 2; рис. 36, 4—5; рис. 37, 1—3), у с. Стырфаз [411, с. 141, 144, рис. 2], Квасатали [108, с. 28], Нули [113, с. 19, табл. I и II], на холме Нацаргора у г. Цхинвали [83, с. 247, табл. V, 7, табл. VIII, /; 78, табл. XXXIII, 2]; большое количество мисок было обнаружено в Самтаврском могильнике [491, с. 64, 65, табл. IV, VI, XI, XII, рис. 2 и 3]. Подобные миски есть в комплексах Бешташенского могильника [225, с. 66, табл. VIII, XI]. Не чужды они для древней керамики Армении [269, с. 90—91] и Азербайджана [132, табл. XI, 3, 6, 7, табл. XII, 4, 11].

Рис. 60. Глиняные сосуды из Тлийского могильника

В материальной культуре древней Грузии глиняные миски появляются еще с эпохи средней бронзы, но широкое их распространение наблюдается в XIII—X вв. до н. э., главным образом в низменной зоне, где было развито гончарное производство. Что касается гор, то здесь керамики было мало, ибо она была заменена металлом. Именно поэтому в тлийских комплексах XII—X вв. до н. э. имеется только тринадцать глиняных сосудов, зато широко представлены бронзовые сосуды, во многом похожие на глиняные. Следует отметить, что глиняные и бронзовые миски продолжали существовать и в позднее средневековье наряду с деревянной посудой.

/// тип представлен двумя глиняными кубками из погребений 17 и 206 (рис. 60, 6; рис. 61, 4). Оба кубка изготовлены на гончарном круге, имеют биконический корпус и короткий, с отогнутыми наружу краями, венчик. Под венчиком на кубке погребения 17 имеются четыре кольцеобразные линии, а ниже них до выпуклой части тулова поверхность покрыта вертикальными лощеными линиями. Дно кубка плоское.

Рис. 61. Глиняные сосуды из Тлийского могильника

Второй кубок в отличие от первого имеет поддон и вертикальное лощение по всей поверхности, в то время как кольцеобразные линии под венчиком на нем отсутствуют. На дне и на одной стороне тулова кубка имеются бурые пятна, свидетельствующие о том, что обжиг производился на костре (рис. 61, 4).

Аналогичные кубки были выявлены в погребениях Стырфазского кромлеха № 10 и в некоторых грунтовых погребениях Мцхетского могильника [350, табл. XIII, 1].

IV тип представлен единственным глиняным сосудом из погребения 213. Найден в комплексе с бронзовым наконечником копья с раскрытой трубкой и крестовидной привеской с четырьмя дисковидными выступами (рис. 62). Сосуд представляет собой безручную, высокую банку с коротким горлом, кончающимся чуть отогнутым наружу венчиком и плоским дном без выступающего поддона. На горле банки прочерчена кольцеобразная линия, а наружная поверхность кое-где покрыта вертикальными лощеными полосами. Обжиг неровный, банка имеет форму дыни (рис. 62, 1).

Подобные баночки, насколько нам известно, редки в материалах поздней бронзы Центрального Кавказа. Во всяком случае, на территории Южной Осетии тлийская банка пока единственная. Некоторые не совсем точные аналогии ей можно найти в керамике с территории Цхинвальского кирпичного завода № 2 [413, с. 81, рис. 35, 2, с. 82, рис. 36, 2, 3], с той лишь разницей, что последние миниатюрны и больше напоминают глиняные стаканы. Кроме того, у них вогнутые вовнутрь или прямые венчики, в то время как венчик тлийской банки отогнут наружу.

В качестве аналогии можно привести еще два глиняных сосуда с территории г. Цхинвали. Один из них найден при строительстве Цхинвальской ГЭС, другой — во время рытья котлована правобережной опоры нового моста через р. Большую Лиахви [413, с. 63, рис. 26,1]. В то же время эта форма глиняных банок была характерна для материальной культуры Левобережья Куры. В Самтаврском могильнике такие банки представлены десятками. Встречаются они и в других синхронных памятниках Картли.

Рис. 62. Комплекс из погребения 213:

/ — глиняная банка; 2 — бронзовый наконечник копья; 3 — бронзовая крестовидная привеска

Помимо целых или восстанавливаемых сосудов в материалах могильника имеются отдельные фрагменты или сильно раздавленные не поддающиеся восстановлению экземпляры. Таковы, например, несколько фрагментов глиняного сосуда в комплексе погребения 48. Судя по ним, сосуд представлял безручный горшочек с округлым туловом. Под венчиком горло прочерчено двумя кольцеобразными линиями. Снаружи сосуд покрыт черным лощением. Несколько фрагментов чернолощеного сосуда (часть дна, ручка с частью стенки и т.д.) найдены в комплексе погребения 77.

Таким образом, керамика Тлийского могильника близка в основном к восточногрузинской керамике, хотя на ней прослеживается влияние как западногрузинской, так и северокавказской культурной традиции позднебронзовой эпохи.

Бронзовая посуда

В тлийских комплексах XII—X вв. до н. э. хорошо представлены бронзовые сосуды: миски и кружки с зооморфными ручками.

Бронзовые кружки, встреченные как в мужских, так и в женских погребениях (13, 16а, 18, 74, 76, 83, 100, 132, 148, 190, 229, 231, 234, 244, 250, 254, 256, 259, 260, 262, 264, 266) (рис. 63, 1—21), изготовлены клепаной техникой. Все они почти одинаковы по оформлению ручки и по форме кольцевого поддона; верхняя часть ручек этих бронзовых сосудов напоминает голову животного, и поэтому их часто называют сосудами с зооморфными ручками. Появление их в материальной культуре Центрального Кавказа приурочивалось к появлению на Северном Кавказе скифских племен, для которых, как известно, характерны предметы так называемого звериного стиля. Однако глубокое и всесто-

роннее ознакомление с бронзовой культурой Центрального Кавказа, особенно южного его склона, убеждает нас в том, что задолго до по-                     явления скифских племен на Кавказе у местного населения сущест-

вовали свои собственные приемы стилизации изображений животных. Тщательное изучение тлийских комплексов дало нам возможность отнести появление бронзовых кружек с зооморфными или звероподобными ручками к XI—X вв. до н. э. В некоторых из погребений, где найдены подобные кружки, уже появляется железо: либо единичные украшения, либо биметаллические (бронза с железом) изделия. Большинство же комплексов, содержащих кружки, состоит из вещей, сделанных исключительно из высококачественной бронзы: пластинчатых браслетов с граненой поверхностью и постепенно суживающимися и завернутыми в спираль концами; бронзовых булавок с завернутыми в трубку головками; бронзовых фибул с пиявковидными дужками и т. д. (погребения 13, 16, 18, 83). Следует отметить, что кружки из более ранних комплексов имеют как вертикальный, так и горизонтальный шов из заклепок. На кружке из погребения 18, например, вертикальный шов проходит под ручкой, а горизонтальный — чуть ниже наиболее выпуклой части корпуса (рис. 63, 2, 11, 12, 15, 20). По вертикальному шву этих сосудов прикреплены ручки, украшенные в верхней части заостренными ушами животного. Среди ручек встречаются и такие, спинки которых украшены во всю длину плетеным литым орнаментом. Имеются кружки, снабженные витыми ручками (хронологически более поздние).

Зооморфные ручки, как и кольцевые поддоны, изготовлялись отдельно. Для прикрепления ручек на корпусе сосуда делались два отверстия. Чем опытнее был мастер-литейщик, тем аккуратнее было скрепление ручки с корпусом кружки. Техника изготовления этих сосудов свидетельствует об очень сложном и высокоразвитом процессе металлообработки, о существовании производства этих сосудов как отдельной отрасли домашнего ремесла [373, с. 15; 372, с. 46—48].

Бронзовые кружки с зооморфными ручками не выходят из употребления после X в. до н.э. Напротив, в комплексах X—VIII вв.до н.э. они встречаются чаще, чем в предшествующий период. Таким образом, эти сосуды бытовали у племен Центрального Кавказа в течение почти пяти столетий. Техника изготовления их почти не видоизменилась, хотя на некоторых экземплярах появились орнаментированные елочкой или в виде тесьмы ручки и рифленая поверхность корпуса. Донышки по-прежнему изготовлялись отдельно, в форме блюдца с прямыми, поднятыми слегка наклонно, краями, к которым с помощью медных заклепок плотно прикреплялись нижние края стенок.

Этой же техникой изготовлялись бронзовые ситулы, по форме очень схожие с кружками, но в отличие от последних снабженные двумя ручками, укрепленными на корпусе точно так, как и у бронзовых кружек. Не только в тлийских комплексах, но и на территории всей Южной Осетии бронзовые ситулы ни разу не были засвидетельствованы. Зато они хорошо известны в культуре Западной Грузии конца II и начала I тысячелетия до н. э. Что же касается бронзовых кружек, то они в эпоху поздней бронзы были распространены на обширной территории Центрального Кавказа. В одном только Тлийском могильнике их обнаружено больше четырех десятков, много найдено их в Западной Грузии; в частности, они имеются в материалах из Брили [24, с. 132; 85, с. 273, 289, 290], Рача-Лечхуми [227, с. 124, рис. 32; 229, с. 34, рис. 25, табл. XII; 137, с. 128; 372, с. 46—48; 373, с. 15; 335, с. 322; 338, с. 243], Квишари, Лоджобисдзири [313, с. 15—16, рис. 12]. Бронзовые сосуды хорошо представлены и в памятниках северного склона

Рис. 63. Бронзовые кружки с зооморфными ручками из Тлийского могильника

Главного Кавказского хребта. Они были найдены на территории Северной Осетии [441, с. 71—72, табл. XXXVI, 22; 200, с. 25], Кабардино-Балкарии [198, с. 110—112; 200; 197, с. 354] и т. д.

Кавказские сосуды с зооморфными ручками проникали в весьма удаленные районы как к югу, так и к северу от Главного Кавказского хребта. Так, один сосуд был найден среди металлических изделий в винной кладовой Кармир-блура, а другой —в урартском могильнике у Игдыра близ подножия Арарата [343, с. 108; 335, с. 323]. Находка бронзовой кружки тлийского типа была засвидетельствована и на территории Азербайджана [150, с. 167 и 169]. Кавказские бронзовые сосуды встречены в курганах начала VI в. до н. э. у Канева и Жаботина в Киевской области, в Прикубанье [200, с. 119] и т. д.

Археологические находки последних лет все больше убеждают нас в том, что родиной бронзовых сосудов является горный район Центрального Кавказа, где было обнаружено наибольшее их количество. Так, на северном склоне Главного Кавказского хребта (в Кабарде и Северной Осетии) найдено более 40 сосудов в 17 пунктах [200, с. 25]. Способ изготовления этих сосудов был следующим: сперва выковывались тонкие листы, на которые снаружи с помощью специального орудия наносились вертикальные каннелюры, затем по специальному образцу— «выкройке» — листу придавалась нужная форма. После этого происходило скрепление листов при помощи заклепок. Сосуды, изготовленные из двух листов, имеют два шва — вертикальный и горизонтальный, а сосуды, сделанные из одного листа,— только вертикальный шов.

В Закавказье (не считая Тли) известно лишь около 20 бронзовых сосудов, в том числе сосуды из Чабарухского клада [152, с. 16—17], тогда как один Тлийский могильник дал более 120 подобных находок. Среди них более 40 кружек с зооморфными ручками, 16 ведер, 2 изящные вазы и около 60 мисок, 22 из которых отнесены нами к комплексам XII—X вв. до н. э. (рис. 64, 1—24). Миски эти довольно изящные, с хорошо оформленными корпусами, кончающимися прямыми, чуть отогнутыми наружу венчиками.

Как и кружки с двуушными ручками, миски встречены в женских, мужских и даже в детских погребениях. Они повторяют форму глиняных мисок и, за исключением одной (погребение 215а; рис. 64, 18), лишены орнаментальных мотивов. Мастера-литейщики, как видно, не находили надобности в украшении их узорами, хотя бы самыми простыми, чего нельзя сказать о мисках более позднего периода. Миски видимо, отливались по восковой модели, ибо на них в отличие от бронзовых кружек нет ни заклепок, ни отдельно изготовленных донышек.

Среди бронзовых мисок выделяется экземпляр из погребения 261: глубокая миска, снабженная такой же зооморфной ручкой, какие мы находим на кружках (рис. 64, 23). Мастер, изготовивший этот сосуд, объединил в нем черты сосудов двух разновидностей — мисок и кружек— и создал совершенно новый вид бронзового сосуда, который по форме очень близок глиняным бадьеобразным сосудам эпохи поздней бронзы и раннего железа. В кавказских древностях этого периода мы пока не знаем подобной формы.

Точные аналогии рассматриваемым бронзовым мискам можно привести из Чабарухского клада [152, с. 16—17], Кобанского могильника [515, табл. XXXII, рис. 2], из могильника у с. Кашкатау (ныне Советское Черекского района Кабардино-Балкарской АССР) [200, с. 27]. Такие же бронзовые миски выявлены в некоторых могильниках VIII— VII вв. до н. э. на территории Кисловодска и его окрестностей, в частности на Эшкаконе, на Султан-горе, у Кисловодской мебельной фабрики и т. д.

Форма мисок долго сохранялась в быту у многих народов Кавказа. Судя по этнографическим материалам, подобной формы деревянные миски встречались у некоторых горцев Центрального Кавказа и в начале нашего века.

Верстовки Кубани

Карта РККА, 1км, квадрат L37

Карта Ейского района. Сотни хуторов.

Карта Ставропольской губернии, составленная Никифораки