Между Илем и Шебшем Валерий и Александр Харченко, Алексей Кистерев

Между Илем и Шебшем

Часть четвертая :: ГРОЗОВЫЕ ГОДЫ
34. Операция «Горы»

После сталинградской битвы обстановка на советско-германском фронте, особенно на его южном крыле, заметно изменилась в нашу пользу. 1 января 1943 года противник, почувствовав угрозу окружения, стал отводить главные силы первой танковой армии. Войска Северной группы начали его преследование.

24 января Ставка Верховного Главнокомандования вывела Северную группу войск из состава Закавказского фронта и преобразовала ее в самостоятельный Северо-Кавказский фронт, которому вскоре передали Черноморскую группу войск. Перед фронтом поставили задачу «не позже 10―12 февраля окружить краснодарскую группировку противника и уничтожить ее».

Наступательная операция «Горы» планировалась в три этапа и имела целью прорвать оборону противника в районе Горячего Ключа и Крепостной, выйти на реку Кубань, овладеть Краснодаром. Далее предполагалось идти на Тихорецк, Батайск.

Осуществление операции возлагалось на 56-ю армию, состоящую из пяти стрелковых дивизий и восьми стрелковых бригад. Наиболее сильные группировки Создавались западнее Горячего Ключа и на участке между Ставропольской и Азовской (83 и 20 горно-стрелковые дивизии, 9 гвардейская, 7 и 16 стрелковые бригады, два артиллерийских и два минометных полка).

С 16 января 1943 года все силы авиации фронта переключились на поддержку 56-й армии.

Однако к началу наступления часть войск не успела закончить перегруппировку (это в первую очередь относится к артиллерийским и танковым частям) многие из них еще находились за перевалами. Так, к 15 января у Шабановского перевала застряли 337-й и 880-й армейские артполки, 2-й и 92-й гвардейские корпусные артполки, гаубичные дивизионы и батареи артполков дивизий и стрелковых бригад.

А теперь снова откроем книгу «Испытание верности»:

«В штаб 1135-го полка сообщили: в поселок Новый Лепрозорий отбыл командующий 56-й армией генерал-лейтенант А. А. Гречко, в чье подчинение временно переходил полк. Его встречал командир полка майор И. И. Сцепуро, который доложил ему об обстановке на участке, где расположился полк, и о боеспособности личного состава.

Используя сложный рельеф местности, гитлеровцы создали сильно укрепленные рубежи. Они имели хорошие пути сообщения. В то время как наши соединения, располагавшиеся в предгорьях, не могли по раскисшим дорогам обеспечить себя всем необходимым для ведения непрерывных боев.»

― Сколько нужно времени, чтобы собрать батальон в одно место? ― спросил генерал.

― Не менее трех суток. Личный состав в основном за горами.

― Сегодня двенадцатое. 16 января приказываю взять станицу Ставропольскую. Об этом доложите мне по телефону в 12 часов.

― Слушаюсь, товарищ генерал. Один вопрос: можете ли оказать нам помощь в прорыве вражеской обороны?

― Нет. Наша артиллерия застряла на перевалах...

15 января батальоны сосредоточились в заданном районе. Командир полка приказал им освободить станицу Ставропольскую.

Вечером подразделения двинулись в обход станицы... Осторожно передвигаясь в ночной темноте, по колено в грязи, бойцы старались ничем не выдать свое продвижение... Напав на вражеский дозор, они незаметно подкрались к нему и без шума сняли его.

Спустившись с гор к станице на заре, роты небольшими группами блокировали наиболее крупные дома и по сигналу открыли по захватчикам огонь...

Среди взятых в плен оказался штаб румынского батальона с его командиром...

В восемь часов утра командир полка майор и. И. Сцепуро связался по телефону с командующим и доложил, что приказ выполнен».

* * *

Перед освобождением Ставропольской 265-й полк 20-й дивизии занял исходную позицию перед высотой Ламбина. Перед ним поставили задачу: овладеть высотой и выйти на станицу Смоленскую. 16 января три роты полка сбили переднюю линию обороны врага, а ранним утром 17 января после минометного обстрела начался штурм Ламбины. День этот был туманным, моросил дождь, что делало штурм высоты почти невозможным. И все же через несколько часов кровопролитного боя роты полка овладели Ламбиной. 19 января с наступлением темноты началась атака и на Смоленскую.

Фашисты оказали яростное сопротивление, как отметил А. А. Гречко в своей книге «Битва за Кавказ» (второе издание, 1973 г.). (Здесь следует заметить, что особо доверять этой книге нельзя. Как теперь известно, А. А. Гречко допустил некоторые искажения исторических фактов, приукрашивание и переоценку действий полков и дивизий, которые он возглавлял как командующий 56-й армией). К утру после тяжелого ночного боя, овладев лишь половиной станицы, полк перешел к обороне. Гитлеровцы, сосредоточивая резервы, предприняли контратаки, пытаясь ударами на флангах отрезать части 56-й армии, продвинувшейся вглубь их обороны. Командующему армией пришлось вводить в бой 7-ю стрелковую бригаду из второго эшелона.

Но враг напирал. Он при поддержке танков бросил в бой подкрепления из Северской и Георгие-Афипской. После ожесточенных атак пришлось оставить высоту Ламбина. К этому времени немцам удалось окружить 379-й и 265-й горнострелковые полки, которые вели бои на улицах Смоленской. Туго приходилось в том огненном пекле. Когда фашисты наседали особенно яростно, даже санинструктор П. А. Голиков из роты автоматчиков 379-го полка, оставляя на время раненых, брал оружие и вместе с бойцами отбивал атаки. Посмертно его наградили орденом Ленина.

В ночь на 21 января наши подразделения с немалыми потерями снова овладели горой Ламбина, но вынуждены были оставить Смоленскую, прорвавшись из кольца окружения.

Атаки на Смоленскую возобновили части 9-й гвардейской бригады, заменившие потрепанные полки 20-й дивизии. Одновременно завязались уличные бои в Григорьевской.

Кровопролитные бои за Григорьевскую и Смоленскую, беспрерывные атаки почти что по колено в грязи, продолжались с 16 января по 14 февраля 1943 года. В этих боях погибли многие командиры и бойцы дивизии, среди них ― начальник штаба дивизии майор Л. И. Базарный.

Только 12 февраля гитлеровцев выбили из Григорьевской, а 13 февраля ― из Смоленской.

Операция «Горы», как отмечал командующий Закавказским фронтом И. В. Тюленев в своей книге «Через три войны» (Военное издательство Министерства обороны Союза ССР, Москва, 1960 г.), началась не совсем удачно. Лишь «на главном направлении войска 56-й армии прорвали оборону и в течение трех дней, преодолевая огневое сопротивление и отражая контратаки противника, продвинулись до 20 километров» (стр. 251).

Когда шли затяжные бои под Смоленской, 55-я Иркутская дивизия, входившая в состав 56-й армии, наступала на вспомогательном направлении, пытаясь взять станицу Калужскую. По приказу командира дивизии Б. Н. Аршинцева главный удар по обороне противника должен был наносить полк под командованием И. М. Ковалева. Но наступление приходилось откладывать: шли дожди, размыло дороги, особенно в горах. Продовольствие и боеприпасы солдатам приходилось переносить на своих плечах. Наступление, по сути, надо было начинать без артподготовки и артиллерийского прикрытия.

Вначале полк Ковалева довольно легко захватил небольшой поселок калужских нефтепромыслов. Но два других полка дивизии задержались у сильно укрепленных высот, используя которые гитлеровцы могли свести на нет главный удар дивизии.

― Блокировать высоты! ― приказал командир дивизии.

Попав в окружение, немцы предприняли 14 контратак, но вырваться из кольца им не удалось.

В этот же день, 16 января, 66-й полк, захватив несколько хуторов, вышел на южную окраину Калужской, но с ходу взять станицу не смог: немецкие и румынские части не только оказали упорное сопротивление, но и трижды контратаковали наши позиции. Во время одной из таких атак отличился командир батальона капитан А. М. Мрачко. Когда появилось шесть танков противника, он остановил собравшихся покинуть позиции солдат, а сам с двумя бойцами, имея при себе только два противотанковых ружья, три связки гранат и бутылки с горючей смесью, приготовился к отражению атаки... Два танка из шести застыли на месте боя. За этот подвиг А. М. Мрачко наградили вторым орденом Красного Знамени.

«Здесь нам пришлось временно перейти к обороне до подхода главных сил дивизии, ― рассказывал бывший командир полка И. М. Ковалев (газета «Зори Октября» за 13 января 1983 года.) ― А на следующий день, 17 января, наша дивизия штурмом овладела станицей Калужской. (Это была первая станица, освобожденная нашими войсками не только в районе, но и на всем Северном Кавказе. ― прим. авт.) Не одна сотня бойцов сложила здесь свои головы. А в ночь на 18 января в этой станице трагически погиб мой добрый боевой друг, командир 164-го гвардейского стрелкового полка, гвардии подполковник Л. И. Клименко» (его именем названа одна из улиц

Калужской).

При взятии станицы в руках наших войск оказалось несколько складов с продовольствием и боеприпасами, несколько грузовых автомобилей. Артиллерийские орудия двух трофейных батарей бойцы повернули на 180 градусов и вдогонку отступившим гитлеровцам полетели их же собственные снаряды, что позволило хоть немного компенсировать дефицит собственных средств «бога войны».

Неожиданно в расположение командного пункта передового полка прибыл командующий армией А. А. Гречко.

«Я предельно кратко доложил о принятых мною мерах по отражению контрудара и о дальнейшем продвижении основных сил полка,― вспоминал его командир И. М. Ковалев, ― командующий одобрил принятое мною решение и приказал Аршинцеву (командир дивизии ― прим. авт.) поддерживать полк всеми силами дивизии.

― В полосу вашего наступления, ― сказал он, ― мы перебросим несколько соединений, завязших на главном направлении.

К 3 февраля, преодолевая ожесточенное сопротивление немцев, особенно контратаки со стороны Горячего Ключа и Новодмитриевской, полк Ковалева последовательно овладел группой хуторов: Оазис, Новый, Передовой и Труженик (в бою за хутор Труженик погиб капитан А. М. Мрачко. Его жена Аня, получив похоронку, написала письмо И. В. Сталину с просьбой разрешить ей заменить в строю павшего мужа. В июне 1943 года Анна прибыла в полк, который воевал недалеко от станицы Крымской, где она стала санинструктором при минометной батарее).

12 февраля наши войска освободили Краснодар. Непосредственно Иркутская дивизия ворвалась в аул Энем, перерезав дорогу Краснодар―Новороссийск. Вскоре она форсировала реку Афипс и подошла к станице Георгие-Афипской. И здесь фашисты оказали яростное сопротивление, выставив заградительные подвижные отряды, куда входили легкие танки и самоходные установки. 14 февраля 85-й полк 32-й гвардейской дивизии, в котором сражался и афипчанин Николай Троян, вышел на окраину станицы. После взятия Афинской полк продолжал наступление, освобождая населенные пункты северной части района, в том числе село Михайловское и прилегающие хутора.

* * *

В то время, когда велись бои за Калужскую, командующий 56-й армией ввел в бой для усиления ударной группы в районе Новодмитриевской 61-ю стрелковую дивизию. В этом районе действовала и 394-я дивизия, которая 16 января 1943 года влилась в состав 56-й армии.

«Выполняя тактический план разгрома краснодарской группировки врага, ― вспоминал ветеран 394-й стрелковой Криворожской Краснознаменной дивизии Л. К. Клюев (газета «Зори Октября» за 17 февраля 1983 года), ― 808 и 810 полки... перешли в наступление, нанося удар с юга по флангам главной вражеской группировки. Ближайшей задачей дивизии было освобождение станиц Новодмитриевской, Северской, Афипской и Ильской и закрытие разрыва, образовавшегося на стыках 46-й и 56-й армий, а затем, перерезав железную дорогу у станции «Абинская», удержать ее и лишить противника возможности оказывать помощь своим отступающим частям из Крымской и Новороссийска».

После Новодмитриевской открывался прямой путь на Краснодар. Именно поэтому фашисты предприняли все возможное, чтобы удержать этот населенный пункт в своих руках. Почти месяц длились бои за станицу.

«20 января, ― рассказывал комиссар одного из полков М. Трощенко, ― мы начали наступление на станицу Новодмитриевскую. Первые десять дней пришлось наступать с одними винтовками, автоматами и ручными пулеметами... Начались ожесточенные бои. Наши подразделения ежедневно с утра ходили в атаки на сильно укрепленную оборону противника».

Это было поле страшной битвы ― Аульная балка в окрестностях Новодмитриевской.

Об этом сохранились воспоминания К. Ф. Вагнадзе, председателя совета ветеранов 61-й стрелковой дивизии (рукопись находится в зале боевой и трудовой славы бывшего колхоза «Путь к коммунизму», ст. Ново-дмитриевская):

«Явившись на КП к командиру полка подполковнику Леониду Демо-совичу Акопову, узнал печальные новости о начале неудавшегося наступления на Новодмитриевскую. Полки пошли в бой с одними винтовками и ручными пулеметами после тяжелого четырехдневного марша, почти не имея продовольствия... Полки потеряли около трети личного состава.

...Дни, проведенные в Аульной балке, запомнились на всю жизнь. Мы разводили в землянках небольшие костры, но грели они мало, так как дров не было, а сырые ветки так дымили, что слезились глаза, кончились концентраты, сухари, соль... Вот в таких условиях надо было продолжать наступление... В ночь на 25 января решили провести ночную атаку, рассчитывая на внезапность, не удалось ― опять-таки сказалось отсутствие поддержки артиллерии... Немцы открыли такой огонь из всех видов оружия, что головы нельзя было поднять... опять понесли большие потери. Запомнилась героическая гибель командира роты лейтенанта Постнова. Когда он поднял роту в атаку, рядом разорвалась тяжелая мина и оторвала ему обе ноги у щиколотки. Истекая кровью, чувствуя, что погибает, Постное попытался встать (!) и крикнул: «Вперед!»

А вот небольшой отрывок из воспоминаний председателя совета ветеранов 394-й дивизии М. Я. Скуртул:

«Особенно остались в памяти трудные бои за освобождение станицы Новодмитриевской... Нам приходилось, как прикрытие от противника использовать хутор Новый и небольшой курган около него. С кургана вели наблюдение за противником. Поле боя было для нас невыгодным ― равнина. Противник бил наших солдат. Для освобождения станицы мы даже не могли использовать ночное время, так как гитлеровцы все время освещали ракетами дорогу в станицу... потери наши были большими».

О том времени Ю. Н. Бушев (во время боев под Новодмитриевской был лейтенантом) написал поэму в стихах «Операция «Горы». Вот отрывок из нее:

«Остались в памяти навечно

Печатью огненных следов

Шесть черных ран,

Шесть круглых лунок, ―

Воронок от шести стволов.

Шесть рваных ран на снежном теле...

Забыть, наверно, не смогу:

От взрыва брызги полетели,

И капли крови заалели,

Как будто розы на снегу».

Сохранились воспоминания об этих днях и бывшего политрука взвода конной разведки 221-го стрелкового полка 61-и дивизии Рафаэля Тиграновича Микаэляна:

«Мне, В. М. Евтюхову (командир взвода конной разведки ― прим. авт.) и его ординарцу Евстигнееву было приказано оставить лошадей в балке и идти в разведку. Надо было узнать, есть ли немцы в Новодмитриевской (это было перед началом нашего выступления ― прим. авт.)... Все было тихо, вскоре стала виднеться хата, осталась впереди небольшая опушка. Но вдруг началась пальба. Значит, фашисты в станице... Теперь надо было ползти обратно.

С каждой минутой огонь усиливался. Вдруг я заметил, что Василий бледнеет. Мы подползли с солдатом к нему, взвалили его на себя и направились к балке.

Вася Евтюхов был тяжело ранен осколком, и пока мы его дотащили до балки, он скончался. Под страшным огнем всем взводом вырыли могилу и похоронили своего командира. Дали залп из автоматов и ― в наступление. Станица несколько раз переходила из рук в руки. Помню, в одном из боев наш полк потерял 419 человек... Я остался жив просто чудом. Пройти такое пекло боев и остаться живым ― это второе рождение».

Впоследствии именем Василия Евтюхова в Новодмитриевской назвали улицу, на которой колхоз построил современные двухквартирные дома.

Окончательно немцев выбили из Новодмитриевской в ночь на 13 февраля. Более 1800 советских воинов сложили головы за ее освобождение (кроме 61-й и 394-й в освобождении станицы принимали также участие 83-я горнострелковая Туркестанская и 55-я Иркутская дивизии).

(Более подробную информацию об освобождении Новодмитриевской можно получить в зале боевой и трудовой славы бывшего колхоза «Путь к коммунизму»).

* * *

Вскоре после освобождения Новодмитриевской наши части подошли к Северской, но взять ее с ходу не удалось. Она стала крепким орешком на пути продвижения 394-й дивизии. Требовалось провести рекогносцировку местности, раздобыть точные разведданные о силе и обороне противника. Но поступил категоричный приказ ― перейти в наступление.

16 февраля ночью наши батальоны по бездорожью, зарослям бурьяна ушли к станице, намереваясь провести внезапную атаку. Воины успели сделать проходы в колючей проволоке и на минном поле, но, когда батальоны 808-го полка под командованием Рухадзе и 810-го полка под командованием Свестимченко находились уже метрах в 250 от крайних домов, взворвалась одна из мин. В небе тотчас повисли осветительные ракеты, ударили минометы и пулеметы врага. Огонь достигал такой плотности, что солдатам пришлось буквально вжиматься в землю ― очевидно, немцы хорошо пристреляли эту местность. Пока не рассвело, солдаты вынуждены были откатиться до ближайшего естественного укрытия ― русла пересохшей речки (во время неудавшейся атаки был убит командир батальона 810-го полка). B этот критический момент сменился командир 394-й дивизии. Ее возглавил полковник А. И. Лисицын. Поступил приказ 808-у полку наступать с юга, взяв на себя основной удар гитлеровцев, а 810-му через плавни атаковать Северскую с севера.

Как вспоминал бывший командир батальона К. Расторгуев: «Поступили указания ― брать станицу со стороны хутора Воликова.

Ровное место, покрытое сухими стеблями прошлогодней травы, окаймляло хутор, отделяемый железнодорожным полотном от батальона. Лишь у самых хат справа имелись небольшие кусты. Батальон пошел в атаку через железнодорожное полотно. Несмотря на плотный огонь противника, преодолел насыпь, а дальше на ровном месте, мы понесли потери и залегли... Столь неудачное развитие наступления заставило искать другие пути решения задачи.

В эти критические минуты размышлений в батальон прибыл командир полка майор И. С. Титов и инструктор политотдела дивизии т. Елкин:

Что, командир, не наступаете? Задачу знаете? Надо взять станицу любой ценой. Какой вариант предлагаете? Ты командир и решай...»

(К. Расторгуев после смерти комбата исполнял его обязанности. Во время очередной атаки на хутор, когда оттуда удалось выбить гитлеровцев, был ранен. Уже в госпитале узнал, что за освобождение Северской его наградили орденом Боевого Красного Знамени.

И еще. Просим читателей обратить внимание на фразу, сказанную высшим начальством Расторгуеву: «Надо взять станицу любой ценой». Сейчас появляется немало публикаций, в которых говорится о том, что многие жертвы в минувшей войне были неоправданы, стали следствием пресловутых приказов «любой ценой». Дорогой оказалась эта «цена». И хотя наши очерки истории ― не место для подобных размышлений и выводов, мы все же хотели хотя бы в виде отступления подчеркнуть это обстоятельство).

К полудню 18 февраля 1943 года Северскую очистили от фашистов.

Кроме 394-й дивизии в освобождении Северской участвовали 20-я горнострелковая дивизия и 16-я отдельная стрелковая бригада, которые за сутки до этого выбили фашистов из Азовской. После Северской они вдоль железной дороги двинулись в сторону Ильской, по пути выбив немцев из хутора Карибов.

* * *

Ильская, как и другие станицы района, где были немцы, имела крепкую оборону, особенно с восточной стороны реки Иль и с юга станицы. Артиллерию фашисты разместили на западной стороне населенного пункта, откуда хорошо простреливалась вся местность.

В освобождении Ильской участвовала и 7-я стрелковая бригада, в которой служил ильчанин Г. П. Кордубан. Он вспоминал:

«Артиллерия фашистов из-за кладбища обстреливала поля и кусты восточного отрога гор, откуда наступали наши войска. Над Ильской клубился черный дым. Казалось, затормозилось время, и продолжается бесконечно бой.

Гитлеровцы носились по улицам заречья и поджигали дома, горела в центре станицы средняя школа... Вокруг стоял неутешный плач».

Ночью немцев выбили из Ильской. А на рассвете радисты батальона вместе с сообщением в штаб бригады, передали Григорию Павловичу Кордубану:

― Находимся в хате твоих родителей. Узнали об этом по твоей фотографии. Привет тебе от отца с матерью.

Более 150 наших воинов, павших при освобождении Ильской, похоронили в двух братских могилах.

* * *

Так закончилось освобождение Северского района. Последний населенный пункт в районе очистили от гитлеровцев 23 февраля 1943 года. Наши войска уходили дальше на восток. До 9 мая 1945 года еще оставалось более двух лет самой страшной и самой кровопролитной в истории человечества войны.

Смотрите также: