Между Илем и Шебшем Валерий и Александр Харченко, Алексей Кистерев

Между Илем и Шебшем

Часть четвертая :: ГРОЗОВЫЕ ГОДЫ
31. Ни шагу назад!

Так названа одна из глав книги «Испытание верности» (Ростовское книжное издательство, 1982 г.), в которой рассказывается о боевом пути 339-й Ростовской дивизии, прошедшей путь от Ростова-на-Дону до Эльбы.

В августе 1942 года дивизия, отступив в предгорья Кавказа, вошла в подчинение 47-й армии и заняла оборону на 80-километровом рубеже: Дербентская-Азовская-Ильская и далее по высотам южнее Холмской и Ахтырской. Дивизия создала крепкие узлы сопротивления на дорогах, тропах, в ущельях, долинах рек. «Особое значение, ― говорится в книге, ― придавалось обороне господствующих высот, уничтожению вражеских групп, которые просачивались в наш тыл. Успешно действовали против таких групп специально созданные и хорошо обученные мелкие подвижные отряды смельчаков.

Один из таких отрядов 1135 полка (им командовал ростовчанин сержант Геннадий Верхошанский, впоследствии ставший Героем Советского Союза) выполнял наиболее сложные задания по разведке. Он совершал смелые рейды в глубину вражеской обороны, собирал ценные сведения о расположении противника. Иногда по трое-четверо суток отряд «гостил» у захватчиков. Без сна, под дождем, бойцы следили за перемещением неприятельских частей, засекали огневые точки, нарушали линии связи, минировали дороги, охотились за языками».

Надо сказать, что в горах не было привычной локтевой связи с соседними частями и подразделениями. Вражеские фланговые удары обычно предотвращали подвижные отряды.

В горах обороняться было намного труднее, чем в степи: много сил и времени уходило на сооружение блиндажей, окопов в каменистой почве. Часто возникали перебои в доставке продовольствия, боеприпасов. Как могли солдат выручали местные жители. Женщины и подростки за несколько километров носили на передовую снаряды, делились с бойцами последним куском хлеба. Об этом сохранились многочисленные свидетельства очевидцев тех лет.

Определенные трудности возникали и из-за малочисленности полков 339-й Ростовской дивизии, понесшей немалые потери при отступлении к предгорьям. И тем не менее дивизия сдерживала натиск врага, изматывая его оборонительными боями.

Сальский 1135-й стрелковый полк (командовал им майор И. И. Сцепуро) занимал оборону от станицы Ставропольской до Азовской. Ростовский 1137-й полк (командовал майор Кошуба) ― по северной окраине Азовской до Дербентской. Штаб полка размещался в Убинской. Таганрогский 1133-й стрелковый полк (командир майор И. Г. Заяц) держал оборону по Линии Дербентская-Старый Лепрозорий. Штаб находился в Дербентской. Артиллерийским огнем все полки дивизии обеспечивал 900 артполк (командовал им полковник Н. Д. Калинин).

Оборонительные укрепления, созданные дивизией в предгорной зоне, не позволили впоследствии оккупировать немцам. Дербентскую, Крепостную, Убинскую.

«В сентябре 1942 года, ― вспоминал А. Корнелюк (газета «Зори Октября» за 11 января 1983 года) ― артиллерийский дивизион под командованием капитана Ильи Степановича Демченко, в котором мне довелось быть разведчиком-артиллеристом, занял позиции в районе предгорных станиц Азовской и Убинской Северского района Поддерживая своим огнем бывший 1137-й стрелковый полк, мы взяли под контроль железную и шоссейную дороги между Краснодаром и Новороссийском. Не проходило и дня, чтобы батарейцы не записали в свой актив какую-нибудь разбитую вражескую технику».

Вот как об этом сообщается в книге «Испытание верности»:

«Весь сентябрь дивизия укрепляла оборонительные позиции, отбивала вражеские атаки. Батальоны расположились на высотах, наглухо заперли проходы, через которые фашисты пытались прорваться к Туапсе и Геленджику. Артиллеристы 900 артполка... расставили орудия на наиболее опасных направлениях, метким огнем уничтожали живую силу и технику противника, помогали стрелковым подразделениям отбивать многочисленные атаки противника...

10 октября по приказу командования 1135-й полк сдал свой участок обороны 1137-му Ростовскому полку, занял позиции в районе Шабановского перевала и стал непосредственно подчиняться штабу Черноморской группы войск. На 40 километров протянулись окопы, ходы сообщения, другие оборонительные сооружения 1135-го полка юго-западнее Горячего Ключа: высота 320,0 ― гора Ламбина ― станица Крепостная. Разрывы между опорными пунктами, достигавшие трех-четырех километров, охранялись подвижными группами...

В октябре бои в предгорьях Кавказа еще более ожесточились. Фашисты предпринимали новые попытки прорваться к Туапсе. Против батальона, защищавшего гору Ламбина и важную в тактическом отношении высоту 320,0, действовали подразделения двух полков, вооруженных до зубов гитлеровцев». После тяжелых, кровопролитных боев за батальоном осталась высота 320,0. А в целом 1135-й полк удержал Шабановский перевал.

После убытия из дивизии 1135-го полка, ее оборонительные возможности уменьшились. И все же стойкость полураздетых и полуголодных воинов не позволила гитлеровцам продвинуться дальше.

О том, как сражались с оккупантами расчеты противотанковых ружей, в своей записной книжке рассказал командир взвода противотанковых ружей Николай Щеголев (позже участвовал в освобождении станиц Ставропольской и Григорьевской). Вот некоторые выдержки из его дневника:

«20 октября. Сегодня меня вызвал комбат... Я ему пожаловался: не хватает боеприпасов... «Маловато, но жить можно», ― ответил комбат и приказал: взводу осадить высоту у дороги...

25 октября... С часу на час мы ждали обещанное пополнение, и не столько людьми, сколько боеприпасами. И вот наконец... но я разглядел на приближающихся солдатах френчи мышиного цвета, не нашей формы каски, и что есть силы крикнул:

― Фашисты! Взвод, к бою! Огонь по команде!

Я взял на мушку ближайшего гитлеровца и нажал на курок... Вслед за мной застрочили по фашистам мои подчиненные. Понеслись автоматные очереди и в нашу сторону. Вот пять-шесть серо-зеленых френчей сделали бросок на наш правый фланг. Там за пулеметом находился черкес из Моздока Илья Данилович Фуражов (погиб в ноябре 1943 г. при форсировании Керченского пролива ― прим. авт.). Он подпустил захватчиков метров на тридцать и дал по ним очередь. Они отступили.

Небольшая передышка, и снова атака. Опять передышка, и опять бой... Теперь пулемет Фуражова почти не умолкает. В моем направлении ползут три гитлеровца. Из противотанкового ружья делаю выстрел. Один из них падает, двое, испуганные силой выстрела, скрываются.

Прошло три часа. Отбили еще пять атак. Пулемет бездействует...

Бойцы знаками показывают мне, что нет патронов. Не знаю, что им ответить. У меня только пистолет и граната.

― Бей по гадам из ракетниц! ― кричу я.

А они ползут, как гадюки. Из окопа Фуражова вылетает ракета и, оставляя хвост, летит прямо во вражескую цепь. Там минутное замешательство ― и снова атака. Бросаю последнюю гранату, бойцы делают то же самое и крепят к винтовкам штыки. Враг отходит... Уже много часов идет бой. Сил уже нет...

― Внимание, командир, опять идут!

...Я даю команду: «Приготовиться к бою!»

Но что это: идут с левого фланга... отчетливо вижу людей в гимнастерках, галифе цвета хаки, на пилотках ― звездочки. Это же наши! Ура!» А вот еще цитата из упомянутой книги: «В 1137 полку разумную распорядительность проявил заместитель командира полка по тылу майор Н. Н. Копон. Этот 62-летний прихрамывающий офицер день и ночь ездил верхом по трассе и проталкивал грузы к передовым позициям. По-прежнему активно действовал и парторг полка политрук С. Я. Попов. Когда на каждое орудие осталось по три снаряда, он собрал коммунистов, призвал их:

― Идите, товарищи, в горные селения, честно расскажите жителям о затруднениях с боеприпасами, продовольствием, мобилизуйте их на доставку грузов.

И патриоты горячо откликнулись на просьбу воинов. Женщины, старики, подростки по горным тропам приносили в части мины, снаряды, ящики с патронами, хлеб».

* * *

Когда в горы пришла зима, держать оборону стало еще труднее. К тому же увеличилась линия соприкосновения с немцами: дивизия располагалась по фронту на 120 километров, а части не имели и половины состава.

20 декабря на рассвете немецкие самолеты сбросили бомбы на позиции 1137-го стрелкового полка в районе станицы Азовской (к этому времени периодически бомбежкам подвергались все предгорные населенные пункты района, оставшиеся по нашу линию фронта). Затем загрохотала фашистская артиллерия. Было предпринято несколько попыток атаковать наши позиции танками. На другой день канонада гремела по всей полосе обороны дивизии. Три часа пехотные части гитлеровцев беспрерывно атаковали наши позиции, но отступили с большими потерями.

В конце декабря фашисты внезапно атаковали высоту 262,0 (между Азовской и Дербентской), которую оборонял батальон 1137-го полка. На левом фланге немцы ворвались в траншеи и устремились к командному пункту полка. Тогда командир батальона старший лейтенант П. И. Яремчук направил одну роту во фланг захватчикам. Помогли и артиллеристы. Они подбили танк и рассеяли следовавших за ним автоматчиков.

Взять высоту 262,0 немцы пытались несколько раз, иногда им это удавалось, но их тут же выбрасывали из занятых траншей.

«В январе 1943 года, как и в предыдущие месяцы, ― сообщают авторы книги о боевом пути 339-й Ростовской дивизии, ― происходили упорные, ожесточенные оборонительные бои... Часто происходили схватки с гитлеровцами в районе высоты 192,1...» (у станицы Дербентской).

И еще не верилось, что январь был последним отрезком шестимесячных оборонительных боев.

* * *

Если говорить в целом, то следует подчеркнуть, что оборона Кавказа имела важное стратегическое значение. В ходе ее советские войска сковали силы группы армий «А». И когда в середине ноября 1942 года началось наше наступление под Сталинградом, немецкое командование не решилось перебросить туда войска с Кавказа.

Смотрите также: