Между Илем и Шебшем Валерий и Александр Харченко, Алексей Кистерев

Между Илем и Шебшем

Часть четвертая :: ГРОЗОВЫЕ ГОДЫ
30. Без объявления войны

Готовясь к нападению на СССР, Гитлер в одной из своих проповедей сказал: «...война неизбежна...'Россия должна быть ликвидирована... Речь идет о борьбе на уничтожение... Войну против России нельзя вести по-рыцарски Это борьба идеологий и различных рас, и ее нужно вести с беспрецедентной безжалостной и неукротимой жестокостью... Следует ожидать, что русская армия при первом же ударе немецких войск потерпит еще большее поражение чем армия Франции в 1940 году...»

Утром 22 июня 1941 года на пограничные укрепления, на города и села нашей страны полетели бомбы. Так ворвалось в сознание миллионов людей это страшное слово «война».

Уже на следующие дни после известия о вероломном нападении Германии на СССР, возле здания Северского райвоенкомата собралась толпа мужчин: шло формирование команд для отправки в воинские части. Масса людей передвигалась по станичной площади, улицам. Голосили женщины. Сгорбленный опирающийся на костыль дед, напутствовал сыновей:

― Добре служить. Побейте германцев, да скорей домой возвращайтесь.

Только из одной Северской ушли на фронт в первые дни войны около тысячи мужчин, и женщины заменили их в колхозах, на МТС, заводах, взвалив на свои хрупкие плечи нелегкую ношу тыловых буден. Это благодаря им продолжалась отправка сельхозпродукции в государственные закрома, велся подъем зяби и подготовка к осеннему севу. Тогда жили одним лозунгом: «Все для фронта, все для победы».

В октябре-ноябре 1941 года, когда сложилась критическая военная обстановка на Ростовском направлении, в районе началась усиленная работа по подготовке к возможной оккупации, шло строительство оборонительных сооружений. Из мужчин непризывного возраста начали создаваться истребительные батальоны.

В это же время крайком партии принимает решение о создании Кавказского казачьего корпуса из мужчин непризывного возраста. Началось формирование эскадронов корпуса по станицам Кубани. И в Северском районе был создан экскадрон, в который поступило более 200 человек. Для них колхозы выделили лучших верховых лошадей, в мастерских «Коопремонта» и «Местпромкомбината» изготовили седла, сшили обмундирование, в мастерских МТС выковали сабли, сделали десять тачанок и 15 армейских фурманок.

Северский эскадрон вошел в 17-ю Кавказскую казачью дивизию (всего Кубань дала в эту дивизию более восьми тысяч воинов). Многие ее бойцы с честью прошли весь ее славный боевой путь, в том числе и жители района П. Д. Московненко, К. С. Титаренко, А. А. Рыжов, Г. С. Коломиец, К. Г. Кузьменко, И. И. Власенко, Ф. В. Рубаненко и другие.

«После стабилизации боевых действий на Ростовском направлении ― писал в своей рукописной книге «Временная оккупация немецкими фашистами Северского района в период Великой Отечественной войны» Г. Худына (книга хранится в районном народном музее) ― жизнь в районе вновь вошла в прежнее русло. Шла зимовка скота, подготовка к весеннему севу», оказывалась помощь Красной Армии ― изготавливались и посылались на фронт теплые вещи для советских воинов, велся сбор денег на строительство танковой колонны. Коллектив нефтепромысла № 2, как и многие другие, взял шефство над одним из колхозов. Ежедневно 40―60 человек после своей основной работы выходили в поле на уборку урожая.

С наступлением нового 1942 года работы на полях не затихли. Колхозники как должное восприняли обращение Всероссийского старосты М. И. Калинина провести весенний сев в самые короткие сроки и вырастить богатый урожай.

В работу включились и пенсионеры, и подростки. Трудились от зари и до зари, не покладая рук. На помощь селянам приходили жены рабочих и служащих.

Проводились и другие мероприятия. Так, 14 апреля в тракторной бригаде № 6 колхоза имени Буденного состоялось общее собрание коллектива. После сообщения директора Северской МТС Е. М. Лазько о выпуске Государственного военного займа 1942 года выступила молодая трактористка Клавдия Шамрай. Она подписалась на 500 рублей и призвала остальных последовать ее примеру. Только в Ильской ее жители дали государству взаймы 10596 рублей.

Такая обстановка сохранялась здесь до середины 1942 года. Но летом заметно ухудшилась. Стало известно, что, получив подкрепление, в конце июля вражеские войска, которых сдерживал Южный фронт, начали наступление в направлении на Воронеж и Кантемировку. Другая группировка войск противника развернула наступление на Ростовско-Кавказском направлении. Так начиналась битва за Кавказ, с потерей которого наши армии могли лишиться топлива (Бакинский нефтеносный район давал стране почти три четверти всей нефтедобычи).

Кавказ занимал и очень важное военно-стратегическое положение: через него лежали кратчайшие пути из Европы в Азию и Африку.

Преследуя далеко идущие цели, гитлеровские армии рассчитывали разгромить наши войска, отступившие за Дон, и с ходу овладеть Северным Кавказом. Затем немецко-фашистское командование планировало одной группой войск обойти Главный Кавказский хребет с запада, захватить Новороссийск и Туапсе, другой ― с востока овладеть Грозным и Баку. Одновременно с обходным маневром намечалось преодолеть хребет в его центральной части через перевалы и выйти в район Тбилиси, Кутаиси и Сухуми. С выходом в Закавказье гитлеровцы стремились установить непосредственную связь с Турцией, 26 дивизий которой были уже развернуты на границах с Советским Союзом, а также создать необходимые предпосылки для последующего вторжения на Ближний и Средний Восток.

В второй половине июля 1942 года немцы прорвали фронт наших войск в междуречье Дона и Северского Донца и создали непосредственную угрозу Сталинграду и Северному Кавказу.

Выйдя к нижнему течению Дона, фашисты 25 июля приступили к осуществлению плана по захвату Кавказа (операция «Эдельвейс»). Для этой цели гитлеровцы создали группу армий «А», в которую вошли 1-я и 4-я танковые и 17-я полевая армии (в соединениях группы насчитывалось 167 тысяч солдат и офицеров, ИЗО танков, 4540 орудий и минометов, до тысячи боевых самолетов. Численное преимущество над войсками Южного фронта составляло: в людях ― полтора раза, в танках ― более чем в десять раз, артиллерии ― в два, в самолетах ― почти в восемь раз).

До октября 1942 года группой армий «А» командовал фельдмаршал Лист, а затем генерал-полковник Эвальд фон Клейст. Потомок нескольких поколений прусских генералов, участник первой империалистической войны и похода во Францию, Клейст, с точки зрения Гитлера, был, видимо, самой подходящей кандидатурой для операции на Кавказе.

Под натиском немецких войск наши части и соединения начали отходить на юг и юго-восток. Над степью висели густые облака бурой пыли. Крики людей, натужный рев моторов, лязг гусениц, тарахтение повозок ― все слилось в мощный гул.

* * *

За месяц до этого события в районе началась усиленная подготовка к эвакуации техники МТС, оборудования предприятий, скота. Возобновилась деятельность местных истребительных батальонов: ночное дежурство и патрулирование, изучение трофейного оружия, создание в горнолесной местности района секретных партизанских баз, складов боеприпасов и продовольствия.

В конце июля впервые бомбили Северскую. Как сообщает в своей книге Г. Худына: «В небе беспрестанно висела «рама» ― ...двухфузеляжный самолет-разведчик, по вызову которого появлялись немецкие бомбардировщики и сбрасывали бомбы на скопления воинских частей, на большие группы мирного населения и гурты скота».

По свидетельству этого же автора, станица Северская 8 августа 1942 года выглядела так: «Через центр станицы проходила шоссейная дорога Краснодар― Новороссийск... В этот день по шоссе двигались отступающие подразделения воинских частей, подводы с беженцами, гурты скота... В это время внезапно налетели немецкие бомбардировщики и начали бомбить базарную площадь... Страшная картина: разбитые повозки, валяются трупы убитых мирных людей, что-то кричат, пытаясь подняться, раненые... В этот налет погибло более 30 мирных жителей станицы, в основном женщин и детей». Среди жертв оказались также несколько бойцов Красной Армии и несколько человек беженцев. Среди местных жителей, погибших в эту бомбежку, были Варвара Костогрыз, , Иван Мирошниченко, семилетняя дочь работавшего в колхозе «Сталь» Ивана Степановича Самойленко, Мария Матюха, Евдокия Моисеенко и другие.

Через несколько дней Совинформбюро в очередной сводке передало: «После упорных оборонительных боев по приказу командования частями Красной Армии 12 августа оставлен город Краснодар».

Обессиленные воинские части, вместе с партизанскими отрядами Краснодара и степных районов Кубани, с большими потерями отходили в предгорья Кавказа.

15 августа за Афипской впервые громко и ясно зазвучала артиллерийская канонада. Все чаще и чаще на дорогах появлялись наши солдаты, двигавшиеся в сторону Новороссийска группами в 30―50 человек. То и дело их перегоняли, обдавая пылью, автомашины с пулеметными и минометными установками. Иногда появлялись орудия в конной упряжке. Это было тяжелое зрелище: шли страшно усталые воины, грязные, небритые, зачастую в оборванном обмундировании. Те, кто жили у дороги, выносили им ведрами холодную колодезную воду. Пили ее жадно, не поднимая глаз и почти не отвечая на расспросы. Женщины, всхлипывая, собирали узелки с пирожками, картошкой, капустой и совали их воинам.

― Ешьте, родимые, ешьте, когда еще придется. Рядом жались в кучку девчата:

― Вот так и наши где-то, а может уже лежат в сырой земле.

― Господи! От моего с самого июня не было писем.

― А мой писал, что жив. Но бои, мол, скоро будут жаркие.

К вечеру, 15 августа небольшой бой произошел в двух―трех километрах от Северской. Это прикрывали отход наших частей арьергардные подразделения. Вскоре они отошли в горы.

Смотрите также: