Меото-Cарматские памятники Прикубанья
перейти к содержанию книги :: перейти к содержанию раздела
К I в.н.э. сираки - одно из сарматских племен, как сообщает древнегреческий географ Страбон, «спускающиеся к югу до Кавказских гор», вклиниваются в меотскую среду и, частично переходя к земледелию, поселяются вместе с меотами на правобережных городищах Кубани. Пришлые племена оказали влияние на меотское население, но какой-либо смены населения, этноса не произошло. Сираки, поселившиеся среди меотов, были последними ассимилированы.
Господствующий слой меотских племен
слился с сарматской аристократией, что отразилось в археологических
памятниках - появлении большого количества богатых погребений в курганах I -
первой половины III в.н.э. по правобережью реки Кубани рядом с городищами.
В
первые века нашей эры основным населением бассейна реки Кубани в ее среднем
и нижнем течении оставались меотские племена, но с продвижением к югу
сарматов этнический состав населения несколько изменяется. Кочевые
сарматские племена, постепенно заселяя во II в. до н.э. степные просторы
правобережья Кубани, входят в контакт с оседлым меотским земледельческим
населением и сами частично переходят к оседлости. Подтверждение этому мы
находим в словах древнегреческого географа Страбона, который писал, что
сираки спускаются к югу до Кавказских гор: одни из них кочуют, а другие
живут в шатрах и занимаются земледелием. Сарматское племя сираков,
вклиниваясь в меотскую среду, частично поселяется вместе с меотами на
правобережных городищах Кубани. Это нашло отражение в увеличении площади
городищ, возникновении новых оборонительных укреплений и появлении в I в.
н.э. небольших городищ рядом с ранее существовавшими крупными поселениями.
Пришлые племена оказали известное влияние на меотское население. Широкое
распространение получили общесарматские предметы материальной культуры -
оружие, украшения, типы одежды, зеркала, фибулы, новые черты в погребальном
обряде. В исторической литературе эти изменения, которые свойственны не
только Прикубанью, но и всему Северному Кавказу и античным городам Северного
Причерноморья, принято обозначать термином «сарматизация». Но это не
означало какой-либо смены населения и этноса. Пришлые племена сираков,
поселившиеся среди метов, были последними ассимилированы. Таким образом, в
Прикубанье в первые века нашей эры продолжала существовать и развиваться
прежняя культура местных племен; и городища, и прилегающие к ним .могильники
свидетельствуют о непрерывности развития населения и продолжении жизни на
тех же местах.
Господствующий слой меотских племен слился с сарматской аристократией, что отразилось в археологических памятниках - появлении большого количества богатых погребений в курганах.
В 1901-1903 гг. Н.И.Веселовский раскопал сто двадцать курганов по правобережью реки Кубани между станицами Казанской и Воронежской и около десяти курганов в Закубанье, в районе станицы Некрасовской. Исследованные курганы по правобережью тянулись с небольшими перерывами на протяжении более 60 км, не заходя в глубь степи. Курганы расположены группами, среди них имеется один или несколько более высоких (4-4,5 м) и много мелких. Они связаны с находящимися здесь городищами, являясь, по-видимому, некрополями аристократических родов. Погребения эти относятся к одной культуре и датируются со II—I вв. до н.э. по III в. н.э., большинство относится к I—II вв. н.э. Встречаются они нередко как впускные в более древние курганы эпохи бронзы, но в большинстве курганы насыпались специально. В основании они имеют яйцевидную форму с более вытянутой западной полой. Под насыпью сооружалась погребальная камера. В материке вырывалась четырехугольная яма-колодец глубиной 3-4 м, а иногда и глубже, в одной из стен которой делалась большая ниша, служившая погребальной комнатой. Сюда помещали покойника вместе с инвентарем. Входное отверстие камеры закладывали сырцовым кирпичом, реже - бревнами. Такие гробницы в научной литературе принято называть катакомбами.
Особое погребение лошадей Н.И.Веселовским не констатировано. Иногда только лошадиные кости находились во входной яме. В пяти случаях встретились захоронения не в катакомбах, а в прямоугольных ямах.
Все курганы, за исключением четырех, оказались ограбленными еще в древности. Но грабители оставили в могилах довольно большое количество предметов, в том числе золотых, по которым можно судить о культуре и богатстве погребенных. Это дало основание Н.И.Веселовскому курганы, расследованные им между станицами Казанской и Воронежской, назвать «Золотым кладбищем».
В 1902 г. Н.И.Веселовским была открыта неразграбленная могила в кургане № 15, известном у местных жителей под названием Денисова кургана, на север от станицы Тбилисской. Основное погребение оказалось более древним. Катакомба была вырыта в западной части уже ранее существовавшего кургана, а не специально для этого сооруженного. Это и спасло погребение от разграбления. В катакомбе был похоронен воин. При нем был найден железный панцирь, кинжал, железные наконечник копья и наконечники стрел. Здесь же лежали два оселка, чтобы точить оружие. На шее покойника была гривна из толстой золотой проволоки. Гривны у мужчин являлись не только украшением, но и символом определенной власти. Здесь же находились два золотых цилиндрической формы украшения с выпуклым тисненым орнаментом. На правой руке был надет проволочный гладкий золотой браслет. Браслеты в древности носили как женщины, так и мужчины. На левой голени золотая сомкнутая цепочка. Пояс (кожа не сохранилась) был украшен золотыми пластинками. У северной стены камеры лежала сумочка с бусами и рядом мелкие штампованные нашивные золотые бляшки. Кроме того, были найдены различные бусы из полудрагоценных камней (альмандина, бирюзы, халцедона) в золотой оправе и золотые пронизки. Очень интересен бронзовый наконечник в виде скульптурной головы дикого кабана с железными клыками. Из предметов погребальной утвари в могиле были найдены: небольшая серебряная чаша с орнаментом по тулову; бронзовая чаша с двумя фигурными ручками, концы у которых заканчиваются змеиными головами; бронзовый кувшин типа ойнохои с рельефным изображением у основания ручки Эрота, держащего бабочку (оба сосуда италийского производства); железные светильник и наконечник копья. Недалеко от сырцовой стенки, которая закрывала вход в камеру, лежали железные удила и железные пряжки от уздечки.
Оставленные грабителями довольно многочисленные предметы в раскопанных Н.И.Веселовским курганах дают представление о высокой культуре племен Прикубанья в I—II вв. н.э.
Мужской погребальный инвентарь состоял прежде всего из предметов вооружения. В одном из курганов, раскопанных в 1901 г. близ станицы Тбилисской, был найден железный шлем редкой и своеобразной формы. Коническая тулья его (высотой 23 см) состояла из двух частей: закругленной верхней части, причем самый конец как бы слегка нависал впереди, и приклепанной к ней широкой средней части, у которой спереди узкая полоса, прикрывавшая лоб, с вырезанными плоской дугой бровями и прямым, несколько расширяющимся книзу наносником (длиной 10 см). По бокам прикреплялись большие, треугольной формы нащечники, стягивавшиеся у подбородка во время боя и прикрывавшие большую часть лица.
В некоторых погребениях были найдены панцири. Наряду с чешуйчатыми панцирями появляется кольчатый. Интересный и сложный по конструкции панцирь был найден в том же погребении, что и вышеописанный шлем из кургана станицы Тбилисской. Плохая сохранность панциря не дает возможности полностью его реконструировать. Восстановленный тип его, насколько это было возможно сделать по сохранившимся жалким остаткам, представляется в следующем виде: кожаная куртка, более или менее плотно прилегающая к телу, была снабжена наглухо приделанным к ней металлическим поясом и покрыта рядами крупных железных чешуек в местах, особенно доступных неприятельским ударам, и мелких чешуек с выпуклинами в тех местах, где требовалась большая гибкость брони, чтобы не мешать воину свободно двигаться. Между мелкими железными чешуйками были размещены в известном порядке более светлые латунные чешуйки. Светло-золотистые выпуклины резко выделялись ярким узором на темном фоне окружавших их железных чешуек, придавая панцирю блестящий, нарядный вид.
Две тысячи лет тому назад на Кубани получает распространение кольчатый панцирь, или кольчуга. Она сплеталась из отдельных маленьких железных колец, так что каждое кольцо было продето через четыре соседних кольца. Таким образом, получалась кольчатая железная рубашка, предохранявшая тело от удара мечом, копьем или стрелой. Наиболее опасные места кольчуги, например наплечные части ее, защищались чешуйками из железа или бронзы., иногда железные чешуйки покрывались тонким листом золота. Возможно, что специальная кольчуга делалась и для защиты коня. Такие воины составляли тяжеловооруженную конницу. Они были оснащены длинным копьем типа пики с массивным железным наконечником, длинным и узким обоюдоострым мечом с деревянной рукояткой, сверху иногда украшенной большой бляхой или навершием из камня с золотыми или медными накладками. Этим мечом можно было не только колоть, но и рубить в конном строю. Кроме меча, воин имел кинжал и лук со стрелами. Луки и колчаны в погребениях не сохранились, наконечники стрел были небольшие железные трехлопастные.
Фибула-брошь найдена на территории могильника № 1 близ хутора им. Ленина (Краснодар). Раскопки И.И.Марченко, 1983. Краснодарский музей
Мужской убор отличался большим богатством. Были найдены золотые шейные гривны из толстой золотой проволоки, такие же браслеты, которые носились, как правило, на правой руке, золотые перстни, кожаные наборные пояса, украшенные тонкими бляхами из листового золота или серебра, чаще всего выпуклыми, в виде пуговицы на медном основании. В мужских могилах и вблизи них попадались и женские украшения, брошенные вдовами в знак печали. Так, в кургане под Армавиром в 1902 г. в похоронной тризне, как пишет Н.И.Веселовский, найдено интересное приношение, состоявшее из двух золотых спиральных браслетов, соединенных вместе двумя золотыми спиральными серьгами и золотой брошкой, изображавшей барана.
В женских могилах встречались
простые золотые и бронзовые серьги в виде двойного проволочного спирального
кольца, золотые браслеты, иногда очень массивные, отличающиеся от мужских
тем, что концы у них оканчиваются головками животных, большое количество
самых разнообразных бус: стеклянных, пастовых, золотых, янтарных, из горного
хрусталя, халцедона, сердолика, из альмандина, бирюзы и др. Большинство бус
составляло ожерелье. Мелкими стеклянными и пастовыми бусами, бисером
обшивались ворот одежды, рукава и подол. В составе ожерелий носили амулеты
из египетской смальты (фаянса) голубого и желтого цвета. Они представляли
собой небольшие плакетки с фигуркой лежащего льва, священного жука египтян -
скарабея (жук-навозник), лягушки, статуэтки безобразного бога Беса и др.
Амулеты эти изготовлялись в далекой Александрии (Египте) и через
древнегреческие колонии Таманского полуострова попадали к племенам
Прикубанья. Они служили не только украшениями, но имели и определенный
религиозный смысл. Каждый амулет имел специальное назначение, и ему
приписывалась особая сила. Так, статуэтка Беса защищала от колдовства и злых
духов, фигурка льва должна была придать тому, кто ее носил, храбрость и
силу. Навозный жук - скарабей у египтян был символом Солнца - высшего
божества всего существующего. Какой смысл вкладывали в него меото-сарматские
племена, мы точно не знаем, но, во всяком случае, он имел какое-то
определенное магическое значение. В памятниках Прикубанья I—II вв. н.э.
среди египетских амулетов скарабеи и плакетки со львами занимают первое
место.
Подвеска из халцедона в золотой оправе. Курган близ г. Армавира. Раскопки Н.И.Веселовского, 1903. Государственный исторический музей (Москва)
В древние времена женщины не только носили многочисленные и разнообразные украшения, но и широко пользовались косметикой. В могилах найдены морские раковины для растирания румян и белил, пиксиды - туалетные коробочки цилиндрической формы с крышкой из кости и одна из серебра, служившие для хранения косметики, и отдельные кусочки румян и белил. В 1902 г. в кургане № 42 из группы курганов «Девять братьев» за восточной окраиной города Усть-Лабинска был найден золотой флакончик для благовоний. Флакончик украшен полосой скани посредине и цветными камнями, укрепленными в гнездах, на крышке имеется крупный резной камень. Носился флакончик на золотой цепочке. Зеркала делались металлические с хорошо отшлифованной лицевой стороной, большей частью они небольших размеров. Иногда они носились в кожаных футлярах.
Впервые у племен Прикубанья в это время появляются застежки - фибулы, прототипы наших брошек и булавок. Иногда они делаются из золота в форме животного, держащего во рту две цепочки, на концах которых подвешены кубики или цилиндры; большей же частью фибулы бронзовые проволочные дугообразной формы. Последние встречаются не только в 219 женских, но и в мужских погребениях. Одежда или, вернее, погребальный полог украшались золотыми нашивными бляшками. Но теперь нет уже прежних штампованных бляшек в виде реальных или фантастических животных, сфинксов, в виде пальметок, характерных для ранних курганов. Бляшки здесь небольшие, довольно причудливых геометрических форм, причем теперь, экономя золото, родственники покойного вместо настоящих нашивных бляшек кладут в могилу тоненькие, как папиросная бумага, бляшки, просто разбрасывая их по одежде и пологу.
Застежка (фибула) в виде барашка, украшенного сканью и цветными камнями. Курган около г. Армавира. Раскопки Н.И.Веселовского, 1902. Государственный исторический музей (Москва)
Filigree lamb encrusted with multi-coloured stones. A fastening (fibula). Barrow at Armavir. Diggings by N. Veselovsky, 1902. The State Historical Museum in Moscow
В могилу с покойником ставилась различная посуда, большей частью с пищей и питьем, и другая утварь. Глиняные сосуды в большинстве своем оказались разбитыми грабителями. Преобладали местные сероглиняные кувшины и миски. Очень интересны два сосуда в форме птицы (утки) на двух массивных ногах, с горлом в виде вытянутой шеи и с небольшим плоским хвостом. Один сосуд (привозной) в виде отдыхающего с поджатыми под себя ногами барана. Из привозных сосудов были найдены небольшие светлоглиняные амфоры для вина и глиняные сосуды, покрытые красной поливой, так называемые краснолаковые. В довольно большом количестве поступала через Боспорское царство стеклянная посуда. В первые века нашей эры распространяется уже дутое стекло - кувшинчики, чашечки, флакончики с узким горлышком (бальзамарии). В более ранних погребениях найдены обломки стеклянных литых чаш типа канфар II—I вв. до н.э. Встречаются маленькие алебастровые туалетные сосудики, внутри у некоторых оказывались белила. В могилу ставили не только глиняную посуду, но и металлическую - серебряную и бронзовую. Найдены бронзовые привозные италийские сосуды I—II вв. н.э.: большой таз, украшенный меандровым узором, позолоченная миска, цедилка с веслообразной ручкой с клеймом, ойнохоя, ковши, также таз с железным ушком и чаша с железным ободком, вероятно, галло-римского производства XI—III вв. н.э. Характерными для местной культуры являются большие бронзовые котлы с двумя ручками на высоком поддоне для варки мяса. Для освещения пользовались бронзовыми и железными светильниками.
Очень интересны бронзовые подставки (канделябры) под светильники - одна на трех массивных ножках в форме львиных лап с круглым постаментом наверху, другая представляет собой сирену, поддерживающую на голове круг, украшенный по ободку овами. Обе подставки найдены в 1902 г. в кургане № 29 из группы курганов «Девять братьев» восточнее города Усть-Лабинска. В древнегреческой мифологии сирены - полуптицы-полуженщины, изображавшиеся с грудью и головой женщины, с туловищем и ногами птицы. В народных поверьях сирены первоначально, вероятно, были морскими божествами, превратившимися в дальнейшем в злых духов. Изображение сирен имело не только декоративное значение, но являлось и отвратителем бед.
Предметы, найденные в курганах «Золотого кладбища», дают нам представление о культуре племен, оставивших эти погребения. Большинство исследователей считают, что курганы принадлежат аланам. Аланы - одно из сарматских племен, выделившихся, по-видимому, из аорской племенной конфедерации. На Северо-Западном Кавказе аланы появились вернее всего во второй половине I в. н.э. В письменных источниках имя аланов впервые появляется около середины I в. н.э. Во II в. н.э. они установили тесные взаимоотношения с Боспорским царством, где в конце века существует должность «главного аланского переводчика». Аланы были воинственными кочевниками и возглавили мощный алано-сарматский союз племен.
Отнесение «Золотого кладбища» к аланам основывается часто на форме погребального сооружения - катакомбе, которая присуща аланам в последующие века. Но катакомбы известны не только у аланов. В более раннее время они были у скифов Северного Причерноморья, затем у некоторых сарматских племен. В Прикубанье камерная гробница II в. до н.э. известна из Ладожского грунтового могильника. Наконец, камерные могилы (катакомбы) встречаются в первые века нашей эры в грунтовых могильниках городищенского населения Прикубанья, представляя собой захоронения более зажиточной его части. Некоторые курганы «Золотого кладбища», как выше было указано, датируются II—I вв. до н.э., когда аланов на Кубани еще не было. Все эти данные дают основание для некоторых исследователей считать курганы «Золотого кладбища» погребениями родовой аристократии меото-сиракских племен, что не исключает участия и аланских элементов. Таким образом, вопрос об этнической принадлежности «Золотого кладбища» в настоящее время остается дискуссионным.
Золотой аграф в виде бегущего зайца, украшенного зернью. Усть-Лабинский первый могильник. Экспедиция ГАИМК, 1925. Эрмитаж
Более позднее богатое кочевническое погребение было открыто в 1948 г. в станице Воронежской. Для захоронения была использована цитадель небольшого меотского городища. Жизнь на поселении давно уже прекратилась, никаких следов от прежней жизни не сохранилось, поверхность цитадели задерновалась, и она приобрела вид холма, напоминающего курган. Погребение было совершено в центре на глубине 2 м. Сильно истлевший человеческий скелет лежал вытянуто на спине, головой на северо-восток. На шее погребенного были надеты золотая проволочная витая гривна и золотое ожерелье. Гривна была утолщающаяся в средней своей части и изготовлена из крученой массивной проволоки. Концы ее гладкие и заканчиваются петелькой и крючком с конической шляпкой для застегивания. Ожерелье состояло из двойной переплетающейся тонкой золотой цепочки, на которую надеты крупные полые золотые бусы, украшенные зернью; чтобы бусы не сплющивались, их заполнили сероватого цвета массой. На одном конце цепочки имеется свинцовый замочек для застегивания. На груди у скелета лежала бронзовая застежка - фибула, которой была заколота у правого плеча одежда из парчовой ткани (следы ткани прослеживались по всему скелету). Здесь же, около правой руки, лежало небольшое металлическое зеркальце, когда-то хранившееся в деревянном футляре, обтянутом кожей.
Справа от скелета находился котел из тонкой листовой бронзы с округлым дном. Он имел железную дужку для подвешивания над костром. Рядом был найден массивный железный крючок для подвешивания, надетый на длинный железный стержень. Здесь же были положены и другие предметы хозяйственного назначения: небольшой железный топор, два орудия типа секача с серпообразной изогнутой спинкой и прямым лезвием, служившим для рубки кустарника, массивный стержень с круглым набалдашником на одном и заостренным на другом конце. В могилу были поставлены глиняные сосуды с пищей и питьем: небольшая привозная амфора со следами букв на горле, нанесенных красной краской, лепной горшок, миска и четыре кувшина. Особенно интересна ручка у одного из кувшинов, представляющая собой фигуру кабана с прекрасно моделированной головой с разинутой пастью и оскаленными зубами, голова упирается в горло сосуда.
В погребальном инвентаре сочетается богатство украшений с интересными, редко встречающимися хозяйственными предметами и орудиями труда. Судя по набору вещей, здесь была похоронена женщина, возможно представительница какого-либо из сармато-аланских племен, кочевавших в степях Прикубанья в конце III - начале IV в.н.э.
Проникновение на Кубань новых кочевников в лице аланов, которые во П-Ш вв. н.э. постепенно усиливаются и устанавливают свою гегемонию в степях Северного Кавказа, приводит к постепенному вытеснению оседлого земледельческого населения с правобережья реки Кубани. Жизнь на многих меотских поселениях замирает к концу II в.н.э. В III в.н.э. продолжают существовать только крупные городища с мощными оборонительными укреплениями, под защитой которых спасалось население из близлежащих поселков. К концу III в.н.э. и эти поселения прекратили свое существование. Оседлое население, покидая свои насиженные места под давлением воинственных кочевников, переселялось в Закубанье, где жили родственные меотские племена.
ФОТО находок и экспонатов музеев
