Введение
перейти к содержанию книги :: перейти к содержанию раздела
На Северо-Западном Кавказе человек появился более 300 тысяч лет тому назад. Передвигаясь с юга, человеческие группы заселили Закавказье и постепенно расселились по всему Кавказу. Многочисленные стоянки человека древнекаменного века обнаружены по Черноморскому побережью и по северному склону Кавказского хребта в пределах Краснодарского края. Первые люди, поселившиеся здесь, занимались охотой, преимущественно на крупных животных, и собирательством. Прошли тысячелетия, пока человек перешел от присваивающих форм хозяйства к производящим - земледелию и скотоводству. Сложился развитой матриархальный родовой строй, но орудия труда продолжали еще изготовлять из камня и кости. Металла человек не знал. Он был освоен гораздо позже. Первым металлом, из которого изготовлялись орудия труда, была медь и выплавляемая из нее бронза. Одновременно с этим начали использовать золото для украшений - височных колец, бус и др.
Эпоха раннего металла на Северо-Западном Кавказе начинается с III тысячелетия до н.э., то есть пять тысяч лет тому назад. С этого времени появляется обычай насыпать курганы над могилами умерших. Названия племен, живших в то время на Северо-Западном Кавказе, неизвестны. Условно в археологии их называют по форме погребального сооружения или по географическому признаку. Так, на арене истории появились ямни-ки, катакомбники, срубники, племена майкопской и северокавказской культур. Это были скотоводческие племена, у которых земледелие играло подсобную роль. В горных районах Северо-Западного Кавказа и по Черноморскому побережью сложилась дольменная культура, получившая свое название от своеобразных погребальных памятников в виде наземных склепов, сооруженных из огромных каменных плит, а иногда высеченных в целой глыбе, известных в литературе под названием дольменов. Дольмены Северо-Западного Кавказа датируются с середины III тысячелетия до последней четверти II тысячелетия до н.э.
В степной полосе правобережья Кубани к III тысячелетию до н.э. относятся курганы ямной культурно-исторической общности. Захоронения совершались в простых грунтовых ямах, перекрытых деревянными плахами. Вместе с покойником иногда помещалась четырехколесная повозка; погребальный инвентарь беден. Металлические предметы встречаются в единичных экземплярах. Редко находят золотые и серебряные височные кольца.
В Закубанье в III тысячелетии до н.э. складывается майкопская культура, которая постепенно распространяется на восток вплоть до Дагестана, а на запад до Таманского полуострова включительно, частично охватывая и Черноморское побережье (район Новороссийска). Важнейшим достижением майкопских племен были цветная металлургия и металлообработка, которые очень интенсивно развиваются на позднем этапе майкопской культуры. В это время применялся гончарный круг для изготовления керамики. Появление ручного гончарного круга на Северном Кавказе в столь раннее время связывают с переднеазиатским, и в частности месопотамским, влиянием. Для майкопской культуры повсеместно характерен курганный обряд погребения. Появляются богатые захоронения родовой знати с большим количеством золотых и серебряных вещей. Среди них выделяется знаменитый Майкопский курган, который и дал название всей культуре.
В эпоху развитой бронзы, во II тысячелетии до н.э., в Закубанье складывается северокавказская культура, частично распространяясь и на правобережную степную часть Прикубанья. Представлена она в основном курганами. Уже в первой половине II тысячелетия до н.э. в кубанские степи продвигаются племена катакомбной культурно-исторической общности, которые вступают в тесные контакты с северокавказскими племенами, постепенно вытесняя их в Закубанье. Пришельцы хоронили своих покойников в подкурганных камерных гробницах, которые получили в литературе название катакомб. В материковом грунте вырывалась яма (колодец), в одной из стенок делалась большая ниша (камера), в которую клали умершего вместе с погребальным инвентарем. Сверху насыпался курган. Металлических предметов здесь значительно больше, чем в погребениях предшествующего периода, но вещей из драгоценных металлов немного. К концу II тысячелетия до н.э. относятся погребения срубной культуры в насыпях курганов более раннего времени, которые выявлены в последние годы в степной полосе правобережья Кубани.
Последний этап в развитии племен эпохи бронзы на Северо-Западном Кавказе характеризуется существованием крупного очага металлургии и металлообработки. Велась добыча медных руд, выплавлялась медь, было налажено производство готовых изделий из сплавов (бронзы). В конце этого периода наравне с бронзовыми предметами начинают появляться железные, которые знаменуют собой начало нового периода.
Железо на Северо-Западном Кавказе появляется с VIII в. до н.э. Умение получать железо из руды открывает, как указывает Ф.Энгельс, «эпоху железного меча, а вместе с тем железного плуга и топора. Человеку стало служить железо, последнее и важнейшее из всех видов сырья, сыгравших революционную роль в истории... Железо сделало возможным полеводство на крупных площадях, расчистку под пашню широких лесных пространств; оно дало ремесленнику орудия такой твердости и остроты, которым не мог противостоять ни один камень, ни один из известных тогда металлов».
Развитие производительных сил приводит к тому, что часть пастушеских племен переходит к кочевому скотоводству. Другие же племена, продолжая вести оседлый образ жизни на основе земледелия, переходят на более высокий этап развития - к плужному земледелию. В это время происходят и социальные сдвиги внутри племен. Развитие производства во всех областях хозяйственной деятельности приводит к постепенному накоплению богатств у отдельных семей. В роде, племени появляются богатые семьи, образующие родовую аристократию, в экономическую зависимость от которых попадает рядовая масса общинников. В социальном отношении характерным для данной эпохи является образование племенных объединений, крупных племенных союзов.
С этого времени благодаря письменным источникам соседних народов впервые становятся известными названия племен и народностей Северного Причшноморья, Крыма и Северного Кавказа. Это - киммерийцы, скифы, тавры, синды, меоты, керкеты, зихи, гениохи, колхи и др.
Основным населением Северо-Западного Кавказа в I тысячелетии до н.э. и в первые века н.э. являлись меоты и родственные им горские племена Черноморского побережья, принадлежавшие к кавказской языковой группе. Меоты жили по восточному побережью Азовского моря и в бассейне нижнего и среднего течения реки Кубани. По правобережью реки Кубани поселения меотов доходят до нынешней станицы Темижбекской (Кавказский район). Впервые имя меотов встречается у древнегреческих авторов VI в. до н.э. Ho как показали археологические исследования, меотская культура складывается в Прикубанье значительно раньше - в VIII - первой половине VII в. до н.э. и своими корнями уходит еще в эпоху бронзы. Наименование «меоты» представляет собой собирательный термин и объединяет целый ряд мелких родственных племен. Древнегреческий географ Страбон, живший на рубеже нашей эры, писал, что «к числу меотов принадлежат сами синды, затем дандарии, тореаты, агры и аррехи, а также тарпеты, обидиакены, досхи и многие другие». Названия племен, населявших в древности восточное побережье Азовского моря и Прикубанье, сохранились не только в литературных источниках, но также и в надписях на каменных плитах, происходящих с территории Боспорского государства. На них перечисляются меотские племена - синды, дандарии, тореты, псессы, фатеи, досхи, которые были в зависимости от Боспора. На север от меотов жили племена савроматов (сарматов). Они занимали пространства между Доном и Волгой и далее до приуральских степей. Резкой естественной границы между степями Подонья и степями Предкавказья нет, и при значительной подвижности кочевников, какими были сав-роматы, мы вправе предполагать, что они могли частично проникать в северные и северо-восточные районы нынешнего Краснодарского края.
Рассматривая вопрос о населении степной полосы Прикубанья в первой половине I тысячелетия до н.э., мы должны учитывать и то, что через степи Кубани и горные перевалы проходили скифы во время походов в Закавказье и Переднюю Азию и при возвращении назад в начале VI в. до н.э. они могли задерживаться в некоторых местах, но постоянного населения в степях Прикубанья никогда не составляли.
В то время, когда Прикубанье и Восточное Приазовье были заселены меотами, на Таманском полуострове, где жили синды, возникли древнегреческие колонии (2500 лет тому назад). Наиболее крупной из них была Фанагория, расположенная в юго-восточном углу Таманского залива (близ поселка Сенного). Несколько севернее ее на восточном берегу залива был расположен город Кепы, что в переводе означает «сады». На месте станицы Тамань в VI в. до н.э. возникла Гермонасса. Вначале это были отдельные города-государства, что является типичной чертой социально-политической жизни древних греков VI-IV вв. до н.э., у которых каждый город (полис) с окружающей его сельской территорией представлял отдельное государственное образование. В ходе своего дальнейшего исторического развития города-колонии Таманского и Керченского полуостровов в начале V в. до н.э. (в 480 г.) объединились и образовали одно государство, которое известно в истории под названием Боспорского. Столицей его стал город Пантикапей на месте нынешнего города Керчи. Боспорское государство было рабовладельческим. Боспорские правители в IV в. до н.э. ведут активную внешнюю политику в восточном направлении, подчиняя некоторые меотские племена низовий реки Кубани, как, например, синдов, территория которых была включена в границы Боспорского государства, другие - ставя в зависимое положение. В это время на меотском поселении, расположенном на юго-восточной окраине нынешней станицы Елизаветинской, возникает торговая фактория. Верхушка меотских племен втягивалась в круг коммерческих интересов Боспорского государства и принимала участие в его политической жизни. История Боспорского государства теснейшим образом переплетается с историей местных племен Прикубанья и Приазовья.
На Кубань со II в. до н.э. начинает проникать одно из сарматских племен - сираки, как сообщает Страбон, «спускающиеся к югу до Кавказских гор». Сарматы в основном были кочевниками, но, попав в земледельческие районы, под влиянием высокой земледельческой культуры они частично переходят к оседлости. Страбон, описывая тех же сираков, отмечает, что «одни из них кочуют, другие живут в шатрах и занимаются земледелием». Оседание кочевников приводит к увеличению оседлого земледельческого населения. К концу I в. до н.э. процессы сарматизации усилились, что было связано с дальнейшим продвижением и вклиниванием в меотскую среду сираков. Новые сарматские племена оказывали известное влияние на меотов, но никакой смены населения, культуры не произошло. Господствующими оставались меотские племена, меотский язык. Часть сираков, перешедших к оседлости и слившихся с меотами, была последними ассимилирована.
Меотское земледельческое население на правобережье реки Кубани продолжает жить до конца III в. н.э., правда, к этому времени оно сильно сокращается. Причиной, приведшей к постепенному вытеснению с правобережья реки Кубани оседлого населения, явилось появление в степной полосе новых воинственных кочевников в лице аланов. Аланы принадлежали к группе ираноязычных сарматских племен. В письменных источниках имя аланов впервые появляется около середины I в. н.э. По-видимому, со второй половины I в. и во II в. н.э. аланы начали проникать и в восточные районы Прикубанья. Они устанавливают тесные взаимоотношения с Боспорским государством во II в. н.э., и там вводится специальная должность «главного аланского переводчика». Аланы стали уже грозной силой и не раз совершали походы в Закавказье и Малую Азию, прорываясь через Дарьяльское ущелье и Каспийские ворота. На грани II и III вв. н.э. аланы объединили в степях Подонья и Северного Кавказа сарматские племена в обширный алано-сарматский союз племен.
Проникновение на Кубань аланов, которые усилились во II в. н.э., привело к постепенному уменьшению оседлого населения по правобережью реки Кубани и захирению части поселений. Оседлое земледельческое население их, покидая свои насиженные места под давлением воинственных кочевников, переселялось в Закубанье, на менее плодородные и удобные для занятия земледелием территории, но зато более безопасные, населенные родственными меотскими племенами. Здесь в лесостепной полосе Закубанья со значительными массивами пойменных лесов возникали новые укрепленные поселения.
Но и алано-сарматский союз племен просуществовал недолго - в 375 г. н.э. он был разгромлен новыми кочевниками, пришедшими из Азии, - гуннами. Южная волна гуннов прокатилась через кубанские степи к Тамани, сметая все на своем пути. С этого времени степная часть правобережья Кубани стала уделом кочевников.
В Закубанье меоты вместе с родственными им племенами зихского племенного союза Черноморского побережья заложили основы формирования будущей адыгейской народности, которая сложилась в эпоху средневековья.
Остатками жизни всех этих племен и народностей являются многочисленные археологические памятники, которыми столь богат Краснодарский край. Это - древние поселения, городища, руины античных и средневековых городов, крепости и храмы, грунтовые могильники (кладбища) рядового земледельческого населения и тысячи курганов. Много курганов было раскопано в дореволюционное время. В них были открыты уникальные находки огромного научного и художественного значения, вошедшие в мировую сокровищницу культуры. Золотые вещи из всемирно известных Келермесских, Ульских, Костромского, Семибратних и других курганов Прикубанья являются украшением Особой кладовой Государственного Эрмитажа. Но методика раскопок в то время стояла на низком уровне. Не составлялась достаточная документация, не всегда велись полевые дневники раскопок, планы раскопанных объектов и их фотографирование. Археологи не ставили перед собой задачи изучения истории народностей, оставивших памятники, а преследовали цель отыскания золотых и художественных предметов для пополнения коллекций императорского Эрмитажа. Многие находки, не представлявшие с точки зрения исследователя интереса, не брались. В царской России археология не была представлена в Академии наук. Центральным учреждением являлась Археологическая комиссия при министерстве императорского двора, созданная в 1859 г. Она имела монопольное право на археологические раскопки. В дореволюционное время на Кубани по заданию императорской Археологической комиссии раскопки курганов производил профессор Петербургского университета Н.И.Веселовский. Его, как и большинство археологов того времени, интересовали эффектные дорогие вещи, ввиду чего могильники (кладбища) рядового населения и места поселений не только не изучались, но и не фиксировались.
После Великой Октябрьской социалистической революции в корне изменился характер археологических исследований. Археология из науки вещеведческой превратилась в подлинную историческую науку, которая на основе марксистско-ленинской методологии ставит своей задачей воссоздание древней истории и культуры народов нашей Родины, используя археологические памятники в качестве исторических источников. 18 апреля 1919 г. за подписью В.И.Ленина был издан декрет о создании на базе бывшей Археологической комиссии Российской академии истории материальной культуры, которая в 1926 г. была переименована в Государственную академию истории материальной культуры (ГАИМК), ставшую центральным учреждением страны в области археологических исследований. В 1959 г. ГАИМК вошла в качестве института в Академию наук СССР (ныне Институт археологии Академии наук СССР). В каждой союзной республике в системе республиканских Академий наук имеются археологические институты.
В советские годы открылись неограниченные возможности для археологических исследований. Громадное значение имеет изучение памятников культуры, расположенных в зонах крупнейших строительств. Археологические памятники, находящиеся на территории Союза ССР, являются неприкосновенным всенародным достоянием и состоят под охраной государства. Был издан ряд декретов и постановлений Совета Министров СССР об охране памятников, в том числе и памятников археологии. В 1978 г. был принят Закон «Об охране и использовании памятников истории и культуры». В нем записано: «Охрана памятников - важная задача государственных органов и общественных организаций. Бережное отношение к памятникам истории и культуры - патриотический долг каждого советского гражданина».
