Глава 1. Краткая характеристика района исследований и местоположение памятников

© Е.В. Беляева

перейти к содержанию книги "Мустьерский мир Губского ущелья"

перейти к содержанию раздела "Краеведение"

1.2. Рельеф ущелья и особенности расположения памятников

Истоки Губса приурочены к двум вершинам Скалистого хребта — горам Шидехт (1208 м) и Галкина (1222 м). Общее направление его течения — на северо-восток. На протяжении первых двух километров Губе, меандрируя, течет по узкой долинке с известняковым и гипсовым ложем, окруженной с обеих сторон невысокими густозалесен-ными горами [Аутлев, Любин, 1994]. Далее река прорезает полосу известняковой толщи, образуя настоящий каньон глубиной до 150—200 м. Абсолютная высота его бортов составляет около 800— 900 м [Гвоздецкий, 1994], а протяженность — около 4,5—5,0 км. Правый, более высокий борт каньона расчленен глубокими долинами правых притоков Губса, что обусловило более сильную эрозию этого борта и расширение всего ущелья в средней части, делящее его на два отрезка — верхний и нижний [Несмеянов, 1994]. Неравномерность эрозии, по мнению С. А. Несмеянова, выполнившего геоморфологическое исследование ущелья, связана прежде всего с направлением стока, что, в свою очередь, есть результат общего уклона земной поверхности на северном склоне Большого Кавказа к северо-северо-востоку. Подобный уклон в целом характерен и для плато, расположенных над ущельем Губса. Левобережное плато увенчано горой Эквецопко (1073 м), а по правую сторону господствующей высотой является гора Кизинчи (около 1150м). На плато отмечены останцы древних поверхностей выравнивания и террас, молодые эрозионные формы рельефа (небольшие овраги, балки) и разнообразные карстовые явления (воронки, котловины, слепые балки, поноры, колодцы, пещеры, естественные мосты и т. п.). Карстующейся породой здесь являются гипсы титоновой свиты [Гвоздецкий, 1994].

Карст широко развит в известняках оксфорда-кимериджа (верхняя Юра), в которые врезано само ущелье. Карстовые явления вообще очень характерны для Скалистого хребта, где Н. А. Гвоздецкий выделил ряд крупных карстовых областей. Район Губского ущелья был отнесен им к Западной области Северо-Кавказских куэст [Гвоздецкий, 1952; Гвоздецкий, Маруашвили, 1977]. В ущелье Губса, а также в низовьях правого его притока — ручья Лубочного, именуемого иначе Псеубеком, развиты многочисленные карстовые ниши, навесы и гроты. Длинных галерейных или разветвленных пещер здесь не обнаружено [Гвоздецкий, 1994]. Навесы, ниши и гроты образуют в бортах Губского каньона несколько ярусов, которые особенно многочисленны и хорошо выражены в среднем ярусе левого, северного борта. Именно к нему и приурочены основные палеолитические стоянки, в частности, описываемые в данной работе пещеры Монашеская, Баракаев-ская и Губский навес № 1, а также Касожская пещера, где найдены верхнепалеолитические материалы. Баракаевская и Касожская пещеры (точнее, гроты) расположены в верхней части этого среднего яруса (высота над рекой примерно 80 м), а Монашеская и Губский навес № 1 — несколько ниже — 65—70 м [Несмеянов, 1994]. Еще ниже находятся Русланова пещера (40—45 м) и навес № 7, или Сатанай (21 м), в которых существовали верхнепалеолитические стоянки.

Ярусное расположение навесов, ниш и гротов указывает на эрозионную природу их происхождения. По мере врезания ущелья русло реки блуждало по его дну и подмывало борта, образуя в их основании навесы и ниши. Этот процесс можно наблюдать и в современном русле реки — например, при слиянии Губса с Лубочным ручьем [Гвоздецкий, 1994]. Разумеется, в дальнейшем, когда поток оказывался ниже определенного уровня таких ниш, развитие их происходило уже за счет процессов химического выветривания, десквамации (морозного шелушения стен) и т. п. Наиболее активно образование ниш и навесов шло в средней части известняковой толщи, которая благодаря некоторым структурным и текстурным особенностям породы легче поддавалась эрозионным процессам. Образование гротов, по наблюдениям Н. А. Гвоздецкого, связано еще, как правило, с наличием крупных трещин и совместной работой как речных, так и подземных вод, которые дренировались тем или иным уровнем русла. Порой грот может сочетаться с навесом, как в Монашеской пещере. В этом случае ровное террасовидное днище навеса прорезано желобом, пропиленным более или менее постоянным водотоком в результате просачивания карстовых вод по лежащей в основе грота трещине [Несмеянов, 1994]. В настоящее время большинство гротов и навесов Губского ущелья сухие, т. е. не имеют постоянно действующих водотоков. Однако в особенно влажные сезоны или после сильных ливней в некоторых из них (например, в Монашеской, Баракаевской) возрастает капель и открываются все новые и новые, а вернее, «хорошо забытые» старые ее источники. Что касается более мощных карстовых источников типа небольших ручьев, то они известны ныне только рядом с убежищами: родники около Монашеской и Аутлевской пещер и близ навеса Сатанай. Маломощный родничок имеется также между пещерами Баракаевской и Касожской. Время возникновения их, конечно, установить невозможно, но вполне допустимо, что эти источники использовались еще палеолитическими обитателями губских пещер. Губское ущелье недаром именуется иногда каньоном, т. к. оно действительно имеет весьма обрывистые и даже порой совершенно отвесные борта. Их нижняя часть, однако, скрыта под шлейфом гравитационных отложений, перекрывших низкие аккумулятивные террасы Губса. Пещеры, служившие людям стоянками, располагаются как раз на границе этих задернованных и поросших лесом склонов и скальных стен каньона. Последние постоянно разрушаются и отступают, о чем явно свидетельствует огромное количество известняковых глыб и щебня на склонах ущелья и наличие их же в отложениях пещер и навесов. Это говорит нам о том, что первоначальные размеры и форма скальных убежищ отличались от современных и что перекрываемая ими и, следовательно, более пригодная для заселения земляная поверхность ранее имела, видимо, несколько большую площадь. Это особенно хорошо прослеживается в Губском навесе № 1 [Любин, 1977; Любин и др., 1973] и в Баракаевской, где культурный слой простирается за пределы современной капельной линии и налицо следы обрушения скального козырька [Любин, 19946].

Приведем теперь краткое описание расположения и характеристику самих интересующих нас убежищ согласно суммированным данным П. У. Ауглева [Аутлев, 1964; 1973; Аушев, Любин, 1994], В. П. Любина [Любин, 1977; Любин и др., 1973], Н. А. Гвоздецкого [1994], С. А. Несмеянова [1994], а также исходя из сведений, содержащихся в полевых отчетах разных лет, и собственных наблюдений. Мустьерские пещерные стоянки располагаются в различных пунктах Губского ущелья и даже вне его (рис. 1Б; 3). В последнем случае речь идет об Аутлевской пещере (Карпова поляна 1), которая находится в 4—5 км к юго-востоку от Монашеской пещеры, на водоразделе между двумя правыми притоками Губса — ручьями Лубочным и Безымянным (иначе — Зубковым), в скальном обрыве на восточном склоне горы Круглой (1235 м) (рис. 1Б, 6Б). Аутлевская является наиболее высотной из всех рассматриваемых пещерных стоянок: ее абсолютная высота составляет около 1000 м, высота над ручьем Зубковым — порядка 150— 200 м. Это небольшой грот глубиной около 10 м — один из трех гротов, соседствующих здесь в невысоком (6—7 м) скальном обрыве, над которым находятся уже пологие края плато, поросшего широколиственным и смешанным лесом. Вход в Аутлевскую пещеру обращен на восток.

Стоянки Баракаевская, Монашеская и Губский навес № 1 расположены в пределах собственно Губского ущелья, причем Баракаевская приурочена к его верхнему звену. Эта пещера находится в основании скального обрыва высотой около 25 м, но неподалеку от достаточно удобного выхода на плато. Высота Баракаевской над рекой составляет, как уже отмечалось, примерно 80 м. Эта пещера представляет собой грот глубиной около 8 м с обращенным на юг входом (рис. 5; 72). Монашеская пещера и расположенный в 30 м от нее к западу Губский навес № 1 расположены в нижнем отрезке ущелья, т. е. ниже по течению Губса, в 2,0—2,5 км восточнее Баракаевской. Относительная их высота находится в пределах 65—70 м. Отвесный скальный обрыв над этими убежищами достигает высоты 80 м, однако приблизительно в 200 м к северо-востоку от Монашеской скалы расступаются и имеется довольно крутой, но вполне доступный подъем на плато. Монашеская пещера является сочетанием обширного (ширина — 25—30 м, высота — до 13 м) открытого к югу навеса и двух карстовых коридоров: разработанной по трещине северо-северо-восточного простирания узкой пещерной полости, уходящей вглубь массива примерно на 20 м, и маленького грота (длина — 10 м) со скальным полом, также связанного с трещиной, но уже северо-западного направления (рис. 4Б; 10). Находящийся за поворотом скалы Губский навес № 1 имеет длину 16—18 м и глубину 7—10 м (рис. 70). Скальный козырек здесь не выражен, его роль выполняет нависающая скальная стена с крутопадающей крупной трещиной, дополняемой рядом более мелких. Это обстоятельство, а также обилие крупных глыб наряду с распространением культурного слоя далеко за пределы нынешней капельной линии предполагает значительное видоизменение и разрушение навеса со времени его начального заселения [Любин, 1977; Любин и др., 1973]. Периодическое обрушение целых известняковых блоков характерно для этого участка стены каньона и по сей день.

Рис. 3. Геоморфологическая схема Губского (Борисовского) ущелья (по: [Несмеянов, 1994]). Террасовые уровни:
Ак — акчагыльский; Ал — апшеронский; Пт — пытапский; Пл — палферовский; В — верхнебаракаевский; М — монашеский; Г — губский; цифры в кружках указывают расположение стоянок: / —.Монашеская пещера; 2— Губский навес № 1;J- Баракаевская пешера
Fig. 3. Geomorphological scheme of the Gubs river canyon (after: [Несмеянов, 1994)). The terrace levels:
Ak — akchagyl; An — apsheron; Пт — pytap; Пл — palferov; В — verhnebarakaevski; A/ — monasheski; Г — gubski; numbere within the circles indicate the sites: 1 — Monasheskaya; 2 — Gubski № 1 Rock-shelter; 3 — Barakaevskaya

Рис. 4. А — вид на долину р. Губе в нижнем течении; Б — общий вид на Монашескую пещеру (вид с юго-запада)

Fig. 4. А — view of the Gubs river valley on the lower reaches; Б — general view of Monasheskaya Cave (from SW)

Рис. 5. Общий вид на Баракаевскую пещеру

Fig. 5. General view of Barakaevskaya Cave

При определенном разнообразии типов скальных убежищ, выбранных для поселения мустьер-скими людьми, все они имеют и ряд общих черт, которые, вероятно, и определяли их привлекательность. Это южная экспозиция, защита от дождя и ветра, близость родников [Любин, 1977], а также, видимо, и близость удобных выходов на плато, которое могло служить местом больших охот. Что касается защиты от дождя и ветра, то необходимо добавить к этому абсолютно верному в целом положению определенные замечания. Как показывает полевой опыт, даже в летний сезон и в условиях современного достаточно мягкого климата неглубокие гроты и навесы не всегда являются достаточным укрытием от непогоды. Даже в Монашеской пещере, где глубина навеса достигает 11м, наблюдался случай, когда ветер доносил дождь с градом до его внутренней стены, заставляя людей отступать с площадки вглубь основного карстового коридора. Очевидно также, что в случае наступления холодов ни о каком особом микроклимате говорить здесь не приходится, а обогрев таких навесов с помощью костров практически невозможен, чем они невыгодно отличаются от узких и глубоких пещер и гротов. Неглубокие гроты с широкими входными отверстиями, каковые и преобладают в ущелье благодаря их эрозионному происхождению, также являются не слишком комфортабельными жилищами. Поскольку же климат мустьерской эпохи был в целом значительно суровее современного, то неизбежно возникает предположение о вероятном существовании на стоянках неких дополнительных искусственных сооружений. Эта идея уже была высказана В. П. Любиным в отношении Губского навеса № 1 [Любин, 1977], но представляется, что она должна быть справедлива и для Монашеской пещеры, где как будто появились даже некоторые свидетельства в ее пользу (см. гл. 3), и, возможно, для Баракаевской пещеры.

Губское ущелье привлекало мустьерских охотников, а позднее также и носителей верхнепалеолитических индустрии не только наличием удобных пещерных убежищ и разнообразием ландшафтов, богатых промысловой фауной. Очень важным обстоятельством, помимо этого, как отмечают П. У. Аутлев и В. П. Любин, является обилие здесь кремневого сырья [Аутлев, 1964; 1970; Любин и др., 1973]. Действительно, Губе с полным правом мог бы называться не только «пещерной рекой» (буквальный перевод этого названия с адыгейского языка), но и «кремневой рекой». Особенно резко бросается в глаза данная особенность Губса после разведок палеолита, проведенных по долинам ряда близлежащих рек — Кизинке, Гурмаю, Бугунже, верхнему течению Ходзи, где встречены лишь единичные изделия, а необработанное кремневое сырье и вовсе практически отсутствует. На Губсе же кремень встречается как в стенах ущелья (в виде впаянных в известняки желваков), так и в русле реки, в особенности в низовьях, где сырье отличается более широким ассортиментом и высоким качеством.

Помимо пещерных стоянок мустье — верхнего палеолита в ущелье имеются и палеолитические местонахождения, причем одно из них, расположенное в верхнем отрезке каньона, в делювии юго-восточного склона горы Панферова (правый борт ущелья), судя по общему облику немногочисленных находок, может быть отнесено как будто еще к позднему ашелю [Аутлев, Любин, 1980; Аутлев, Любин, 1994; Несмеянов, 1994]. Два местонахождения с мустьерским материалом были обнаружены около Баракаевской пещеры в отложениях низкой 7-метровой террасы и, наконец, очень крупное (по количеству собранных изделий) местонахождение установлено в обрыве 10— 15-метровой террасы непосредственно под Монашеской пещерой. Последнее получило наименование по бытующему среди местного населения другому названию Губского ущелья — Борисовское (рис. 6А). Степень переотложенности подобных материалов различна и не всегда ясна. Если для Палферовского местонахождения вполне допустимо предполагать снос изделий с вышележащей поверхности высотой 100—120 м (соответствует X (плиоценовой) по И. Н. Сафронову [1958] террасе р. Кубань), то первоначальная приуроченность мустьерских находок более спорна. Скорее всего, что в молодую низкую 7-метровую террасу они попали с каких-то более высоких уровней. Особняком стоит вопрос о природе Борисовского местонахождения. Существует мнение о сносе всех его материалов из Монашеской пещеры или же с существовавшей ранее под ней террасы, впоследствии перекрытой склоновым делювием [Несмеянов, 1994]. С другой стороны, обилие, компактность залегания и состав изделий, а также их определенное своеобразие заставили В. П. Любина усомниться в такой интерпретации и не исключать возможную самостоятельность этого комплекса [Любин, 1994а]. Более подробно этот вопрос будет еще рассмотрен ниже, в связи с анализом материалов Борисовского (см. гл. 7).

Хотя основные мустьерские памятники бассейна Губса сосредоточены в его ущелье, палеолитические находки встречаются и за пределами горного участка. Проследим теперь дальнейшее течение Губса и сопутствующие ему ландшафты. Ниже по течению Губса от места его слияния с Лубочным ручьем борта ущелья постепенно раздвигаются и делаются более пологими. Начиная с северо-восточной оконечности станицы Баракаевской (570 м над ур. м.), Губе течет по слабохолмистой предгорной равнине, сложенной верхнечетвертичными аллювиально-делювиальными отложениями [Аутлев, Любин, 1994]. Меандрируя, Губе врезается здесь в свою достаточно обширную (до 500—700 м) пойму. Справа и слева от русла тянутся террасированные возвышенности, которые представляют собой водораздельные плато. Справа это высокий левый берег Ходзи, синхронизируемый с IX нижнечетвертичной террасой Кубани [Сафронов, 1958], а слева террасы Губса примыкают к водоразделу р. Ходзи и Псефира. С обеих сторон в Губе впадают многочисленные притоки — как правобережные (Уварова балка (Псе-кеф), Джебюк, Глубокая балка), так и левобережные (Романец, Адарам, Чугублук, Кунактау), причем последние сосредоточены в нижнем течении, где река пересекает невысокие отроги Лесистого хребта. Наивысшей точкой его здесь является расположенная в 7 км к северо-северо-западу от станицы Губской (рис. 1) гора Кунактау (764 м), со склонов которой и стекают речки Кунактау и Чугублук. В самых низовьях Губса, при впадении его в Ходзь, местность приобретает уже вполне равнинный характер, и река выходит на Закубан-скую равнину [Аутлев, Любин, 1994] (рис. 4А).

Каменные изделия, собранные в низовьях Губса П. У. Аутлевым [Аутлев, 1970], происходят из русла реки и из отложений низких террас. Окатанность и побитость большей части предметов указывают на сильное и многократное переотложение, а смешанный состав коллекции — от изделий ашельского облика до верхнепалеолитических пластин и нуклеусов — заставляет связывать их первоначальное залегание с разновысот-ными и разновременными террасами. По-видимому, и в нижнем течении Губса в период палеолита существовали разнообразные стоянки под открытым небом, материалы которых после разрушения сносились в Губе его многочисленными притоками. Размещение там стоянок было связано, вероятно, прежде всего с уже упомянутым обилием кремневого сырья, которое по качеству и размерам очень выгодно отличается от мелких и часто трещиноватых желваков, происходящих из стен Губского каньона. В работе П. У. Аушева указано, что сборы производились им «....в русле Губса, начиная от устья и кончая его истоками». Однако, судя по его краткому описанию наиболее богатых находками пунктов и приведенным там же количественным данным [Аутлев, 1970, с. 393—400], а также опираясь на результаты собственных сборов и наблюдений, можно прийти к заключению о почти полном отсутствии палеолитических материалов в среднем течении реки (от места выхода Губса из каньона и почти до станицы Губской). Несмотря на недостаточную, быть может, изученность этого отрезка, данный вывод, как кажется, вряд ли подвергнется пересмотру. На среднем участке нет ни скальных убежищ, ни «дикого» кремня, а именно эти факторы, видимо, были решающими для палеолитического населения Губской долины при выборе мест для своих стоянок. К сожалению, за исключением небольших рекогносцировочных разведок П. У. Аутлева [Аут-лев, 1970] археологические изыскания на высоких террасах в низовьях Губса практически не велись, и поиски остатков предполагаемых стоянок остаются делом будущего. До тех пор мы вынуждены будем иметь дело лишь с подъемными переотложенными материалами, хронологическая атрибуция которых возможна только путем сравнительно-морфологического анализа (см. гл. 7). Возможности оценки возраста стратифицированных памятников в пещерах Губского ущелья намного шире, хотя и здесь есть свои существенные проблемы — отсутствие абсолютных дат. Более подробно вопросы хронологии с опорой на корреляцию биостратиграфических данных будут рассмотрены в последующих главах. Сейчас же я коснусь лишь одного из подходов к хронологической оценке губских памятников, поскольку он основывается на реконструкции истории формирования рельефа ущелья и приуроченности к нему средне- и верхнепалеолитических стоянок.

Рис. 6. А — общий вид на Борисовскую стоянку (стрелка указывает место зачистки 1991 г.); Б — общий вид на Аутлевскую пещеру
Fig. 6. А — general view of the open — air site of Borisovskaya (arrow indicates the 1991 excavation zone); Б — general view of Autlevskaya Cave

перейти к содержанию книги "Мустьерский мир Губского ущелья"

перейти к содержанию раздела "Краеведение"

► Если Вам известно место с параметрами: ◄

- пещера или грот, скальный навес

- наличие земляного пола

- высота над рекой/ручьём не менее 20-30 м.

- выходы ориентированы на юг или около того

- наличие рядом кремниевого сырья

И Вы можете поделиться этой информацией со специалистом-археологом, свяжитесь, пожалуйста с автором сайта или отправьте письмо автору книги на biface (на) mail.ru

Карта РККА, 1км, квадрат L37

Навигатор Megellan Triton 400

Карта Ставропольской губернии, составленная Никифораки

Верстовки Кубани